Маркус тяжело сглотнул. Вчера он сказал ей его настоящее имя и теперь сожалел об этом.
— Хорошо, Михаил, — ответил парень.
Это имя было дано богом для архангела. Михаил играл очень важную роль в иерархии ангелов. Он мог отдавать приказы и считался главнее других.
— Ты стал много думать о ней, это умиляет и пугает одновременно, ты — воплощение сострадания и любви. От тебя исходит любовь и ты готов ее отдавать, — мужчина сдержанно улыбнулся. — Не знаю, сможет ли она простить меня и других, но тебя думаю простит. Я уверен, ты готов ради неё на многое. Но не забывай, есть то, чем ты не можешь пожертвовать.
— Можно мне взять ответственность за нее? Могу ли я иногда брать ее с собой, к примеру в столовую, а не приносить ей пищу в комнату? Она ведь не будет целыми днями сидеть взаперти. Кая не преступник, — Маркус посмотрел на Эдриана щенячьими глазами.
— Если ты нарушишь хоть одно мое предупреждение, то клянусь, я лично убью ее. Ее жизнь ничего не стоит, а мне как архангелу вряд ли что-то будет за ее убийство. Бог меня не накажет. Так как она угроза, а угрозу нужно устранять.
— Обещаю, я присмотрю за ней, — херувим низко поклонился Эдриану и покинул учительскую.
***
Весь день Кая рисовала и наблюдала за стрелками часов на стене. Постепенно она ощущала слабость. Сомнений в том, что она нездорова не было. Вчерашний побег босиком по снегу обрёк Роуз на простуду. К вечеру у девушки появился кашель и начало болеть горло. Глаза покраснели, а щеки запылали огнём.
Каэтана ощущала слабость. Ей ничего не оставалось как замотаться в одеяло и ждать пока кто-нибудь не придёт к ней, чтобы принести ужин.
Дверь в комнату открылась и на пороге стояла Наоми. Она решительно прошла в комнату и поставила на стол овощной салат. Девушка внимательно посмотрела на Каю и удивлённо вскинула брови.
— Неважно выглядишь, впрочем я должна была уже к этому привыкнуть, — съязвила она. — Солнышко погасло, а вместе с ним и ты.
Роуз прикусила язык, лишь бы не ответить на колкость колкостью. Сейчас ей было не до этого, жар по всему телу не давал думать ясно. В глазах все померкло.
Шнайдер подмигнула и вышла из комнаты, не дожидаясь пока Кая ответит ей. Наоми было все равно, она никогда не переживала за девушку и ей было плевать как она себя чувствует. Для нее главным было сохранить цитадель. Человеческие проблемы ее не волновали. Она была охранницей цитадели. Миссия Наоми была защищать Эдриана и остальных.
Когда Шнайдер вышла, Каэтана все же поднялась, чтобы перекусить. Она подошла к столу и заглянула в миску, взяв посудину одной рукой, девушка не удержав, уронила ее.
Осколки разлетелись по всей комнате, а Кая тем временем стала на колени стала их нервозно собирать. Одним не осторожным движением девушка схватила осколок и тот проколол ей палец.
— Ай! — вскрикнула Роуз. — Б-больно.
Капельки крови стекали по руке, падая на пол. Каэтана кинула осколок в стену и прохрипела. Боль в груди была сильной.
«В детстве один раз я поиграла в снегу, после чего получила обморожение и воспаление легких. Тогда я едва не умерла, ведь как всегда вместо того, чтобы сказать родителям, я молча терпела боль в груди, не проявляя эмоций. Сейчас все повторяется, боюсь, это не просто простуда. Я уже чувствовала подобную боль и она не означала ничего хорошего» — подумала девушка.
23 глава
Всю ночь Кая провела беспокойно. Ее мучали кошмары, а также противные симптомы заболевания. Она не заметила как в ее комнату вновь кто-то вошёл. Это был Маркус.
Увидев то, в каком состоянии находилась девушка, парень тут же склонился над ее кроватью и с жалостью посмотрел ей в лицо.
— Ты вся горишь, — отбросив скромность он коснулся ее горячего лба своей прохладной ладонью.
Роуз поморщилась и тихо прошипела:
— Уходи.
— Я уйду, но скоро вернусь.
Маркус выбежал из комнаты и не закрыл за собой дверь. Каэтана подняла голову и увидела светлый коридор. По сравнению с ее комнатой, он казался ей белым пятном. Девушка попыталась подняться, но с болью в грудной клетке рухнула обратно.
«Было бы мне чуть-чуть получше, я бы обязательно вышла в коридор» — подумала она.