Нет, она не боялась и не обижалась на Хильду. Но была растеряна и немного смущена, ведь не хотела ни кричать, ни бежать, а всего лишь желала найти наиболее безопасный путь к отступлению.
Увы, девушка была в не совсем нормальном состоянии, чтобы можно было предугадать ее действия. На эмоциях она могла толкнуть Анифу. Закричать, подняв на уши весь дом. Или начать кошачью драку. Причем без разницы — попробует ли она обойти Хильду или, развернувшись, пойти в сени, на кухню, в кладовые или еще куда…
Впрочем, было бессмысленно и говорить с ней, пытаться договориться или убедить в чем-то.
Слава богам, на звук голоса сестры в горнице появилась Фригг. Она вышла из комнаты, держа за ручки маленьких сыновей Хильды. Позади женщины маячила голова служанки, на лице которой с легкостью читались недоумение и испуг.
— Хильда, — напряженно позвала Фригг, — Вернись, пожалуйста к себе.
Девушка резко повернула голову в ее сторону и зло прищурилась. А при виде сыновей еще и выругалась. Хорошо, что тихо — дети вряд ли ее услышали. Но неожиданно выпрямилась и, резко развернувшись, опрометью бросилась к своей комнате.
Анифа наконец-то смогла с облегчением выдохнуть. И наклонилась, чтобы подобрать пирог.
— Оставь. Рика уберет, — мягко сказала Фригг, — Я видела, на кухне еще два пирога…
— Я их оставила для вас…
— Ничего страшного, — улыбнулась женщина, — Одного нам будет вполне достаточно. И, Анифа…
Врачевательница внимательно посмотрела на нее, и Фригг с каким-то легким сожалением улыбнулась.
— Ани! — высоким голоском мяукнул один из мальчиков, потянувшись к ней ладошкой, — Ани, поиграй с нами!
Ребенок улыбался беззаботно и чисто, как и положенному невинному дитя. Его старший братик был более замкнут, но сейчас тоже с любопытством смотрел на Анифу, и та машинально им улыбнулась в ответ.
— Дорогие мои, Анифа сейчас не может поиграть с вами, — сообщила им мягко Фригг, поворачиваясь к служанке и передавая малышей ей, — Но завтра, я уверена, мы все вместе пойдем на прогулку. Хорошо?
— Холосо! — ответил, серьезно кивнув, мальчик, — Ани, мы будем здать!
— Да, милые, — не могла не ответить Анифа, машинально кивнув. — Обязательно.
Странный болезненный спазм сжал ее горло и обхватил голову словно в тисках. Женщине снова пришлось ухватиться за перила, но она почти сразу поняла, что это из-за нервного напряжения.
Слишком уж… много тревог на нее сразу навалилось.
Но она не может позволить себе быть слабой. Нет-нет, ни в коем случае!
Никакие Хильды, никакие Тифы и Сусанны не должны подорвать ее самообладание.
Неожиданно пришло понимание, что ее спокойный и всегда понятный мир оказался не таким уж и надежным, как она думала, и только убедил ее в том, что ей нужно снова стать близкой детям. Ведь если и до них дойдет эхо всех этих размолвок и глупого соперничества, то они вряд ли смогут дать достойный и правильный отпор. А ее долг, как матери, защитить их от всех невзгод этого мира, пока они прочно не встанут на свои ноги.
***
Сигурд не очень удивился приглашению ярлу разделить ему с братом ужин под крышей его дома, с членами его семьи. Но внутренне порадовался. Ведь это был отличный шанс побыть с Анифой, которую он специально не досаждал вниманием целый день, да и Свена удерживал от порывов заявиться к женщине, чтобы прямо и жестко выяснить беспокоящие его моменты.
Но когда они оказались в горнице и сели за накрытый стол, Анифы за ним не оказалось. Как и ее детей.
И хотя сероглазые братья не озвучили свой вопрос вслух, спустя какое-то время и как бы между прочим хитрый ярл, прищурившись, сказал:
— Пусто без нашей Анифы и ее деток, правда? Она решила поужинать с ними в своей комнате.
— Что-то случилось? — спросил Сигурд, внутренне напрягшись.
— Случилось, — пренебрежительно прыснула Хильда, — Наша знахарка решила, что мы уже недостойны ее компании и изволит кушать отдельно, как принцесса.
— Сестра! Прекрати, прошу! — попросила ее Фригг, недовольно скривив губы.
И если Сигурд и не подумал посмотреть на сочащуюся злобой младшую дочь ярла, то вот Свен уставился на нее, яростно сверкнув глазами.
Нет, он по-прежнему злился на Анифу. Но он не мог стерпеть оскорблений в сторону женщины, пусть и таких завуалированных и на первый взгляд совершенно незначительных.
А вот ярл решил сделать вид, что вовсе не заметил выпада Хильды. Но не потому, что это действительно так, нет. Его откровенно расстроило, что его любимая младшая дочка вела себя столь зло и дерзко, да еще и в присутствии гостей. На нее иногда находило, но не так уж и часто, чтобы беспокоиться. А из-за слабого здоровья мужчина и вовсе предпочитал оказывать ей только больше внимания.
И именно это дало Хильде уверенность в том, что она может безнаказанно продолжить свои нападки.
— Подумать только! — высокомерно проговорила она, — Никто не видит очевидного — Анифа водит всех за нос, притворяясь невинной овечкой. Но на деле она ловко манипулирует всеми вами! Только меня ей не удалось обмануть!
— Ты чего, Хильда? — вытаращив глаза на свояченицу, удивленно спросил Йоанн, муж Фригг, — Что за чушь ты несешь?
— Это не чушь! — обиженно возмутилась женщина.
— Тетя, ты не права, — с укоризной сообщил один из старших внуков ярла, — Анифа не такая. С чего ты взяла?
— Замолчи, Венн! — огрызнулась Хильда, — И не открывай рот, если тебя не спрашивают!
— Хильда! — предупреждающе окликнул дочь ярл, лицо которого ярко отразило его растерянность и почти детское недоумение из-за эмоций молодой женщины. — Прекрати! Не при гостях же!
— А почему бы и нет? — пренебрежительно прыснула та и демонстративно кинула в рот кусок моченого яблоко и шумно его прожевала, — Пора бы им узнать, что из себя представляет та, за кем они увиваются столько времени.
— Женщина, послушай своего отца, — тихо, но жестко проговорил Свен. И впервые быстрее своего брата понимая, что к чему был весь этот спектакль.
Это произошло где-то с неделю назад. На самом деле в тот вечер Свен был изрядно пьян и раздражен и привычно искал утешение не только на дне своей чаши с элем, но и в компании пары симпатичных девушек из поселения. Холодность Анифы стала уже совсем невмоготу, их короткие “стычки” по закаулкам только раззадоривали его, но не удовлетворяли, и хотя он не собирался ни с кем спать, было приятно чувствовать откровенное восхищение и кокетство со стороны милых глупышек с упругими грудями и аппетитными бедрами.
Хильду он тогда увидел всего-то во второй раз за месяц жизни в Торхилде. Оставив на время девушек, Свен отошел по нужде и решил постоять немного на морозе, чтобы протрезветь, когда молодая женщина подошла к нему и заговорила. Она несла какой-то невнятный бред, ее глаза лихорадочно блестели, а на щеках горел болезненный румянец. Как он знал, младшая дочь ярла действительно была болезненной и нервной и редко выходила не только из дома, но и из своей комнаты. А тут — такая честь! Хильда не только заговорила с ним, но и неожиданно прижалась к нему, обхватила руками за шею и поцеловала его.
И он ответил. Свен не имел привычку отказывать девушкам, которые сами искали его внимания. По крайней мере, раньше. Но на этот раз ему просто не понравилась ни прижимающаяся к нему женщина, ни гнилостный запах из ее рта, а не какие-то там высокие чувства. Поэтому, довольно грубо оттолкнув ее от себя, он жестко и скупо бросил:
— Иди к мужу, женщина. Ты мне не интересна.
Хильда тут же обиженно, как ребенок, насупилась. И зло прошипела:
— Вот как? И почему же?! Чем я хуже этой шлюхи Анифы?!
Свен тогда громко и наверняка обидно для ее ушей расхохотался. Потому что это было смешно — сравнивать худосочную, малопривлекательного вида дочь ярла, чей мерзкий характер был виден невооруженным взглядом, и кроткую, но полную достоинства и внутреннего огня черноволосую красавицу с янтарными глазами. Это как сравнивать ветхую и разваливающуюся на ходу, полную дыр лодку и крепкую, с новенькими парусами и резной носовой фигурой ладью — бессмысленно и глупо.