Между прочим, Свен еще и что-то говорил Рану. Наверное, учил. Указывал на ошибки. И побуждал к дальнейшим действиям.
Мужчина оказался отличным учителем. Более порывистым и несдержанным, чем Сигурд, но при этом не менее искусным и требовательным. Иногда до Анифы доносились обрывки его фраз, заставляющие женщину тихонько ухмыляться. И, увлеченная игрой-уроком, она не заметила, как около нее оказался Сигурд, в какой-то момент решивший дать своему сопернику перевести дыхание и немного отдохнуть.
Он, как обычно, тактично встал рядом, не прикасаясь, а лишь немного нависая над женщиной. Украдкой втянул воздух с нотками запаха Анифы, и его губы слегка дернулись в скупой и еле заметной улыбке. Разумеется, у кого-то это не прошло мимо взгляда, но недовольство вызвало лишь у стоящих на стороне Хильды девушек. Тот же Тормод, тоже присутствующий сегодня на площадке, удовлетворенно прищурился, глядя на своих любимцев. Вместе они смотрелись очень органично и правильно и не могли не вызывать умиления, хотя даже не касались друг друга.
Но когда Анифа все-таки почувствовала присутствие Сигурда и подняла голову, чтобы посмотреть на него, сияющая улыбка осветила ее лицо, а в глазах отразилась искренняя привязанность и нежность.
Да, больше они не скрывали своих чувств и отношений. Ведь братья из Рагланда во всеуслышание объявили о своих притязаниях на одну женщину. И не делали тайну из своих намерений провести полноценную брачную церемонию. Они только хотели дождаться полного расцвета весны, чтобы в тепле и буйстве зелени устроить грандиозный праздник.
— Ты сегодня очень красивая, — тихонько шепнул Сигурд их со Свеном будущей жене — в этом уже не было никаких сомнений.
— Брось, — коротко рассмеялась Анифа, — Мы же виделись только утром! Ничего не изменилось! Я в той же одежде и волосы растрепались…
— И все же — прими как должное, девочка. Ты выглядишь… прекрасно.
“И это странно, учитывая наш разговор с Хильдой, — подумала Анифа рассеянно. — Но ты прав, мой дорогой. Мне действительно хорошо!”
И женщина не удержалась — на краткий миг она прильнула к Сигурду и тут же отпрянула, скромно вернув дистанцию между ними. Но этого хватило, чтобы мужчина удовлетворенно кивнул.
Ведь Анифа сделала это, несмотря на его испачканную в грязи одежду. И при этом улыбнулась, будто совершенно этого не заметила.
Однако все равно украдкой потянулась ладошкой к вороту его рубахи, чтобы поправить. И рассеянно проговорила:
— Порвался.
Этот простой жест и незамысловатая фраза отозвалась огненным всполохом в сердце Сигурда и заставила слегка напрячься.
Несмотря ни на что — ни на время, ни на злые козни — он по-прежнему чувствовал желание и страсть к этой женщине. Возможно, через год или два эта тяга утихнет и исчезнет… Хотя отчего-то мужчина был уверен, что этого не произойдет. Узнавая Анифу с каждым днем все лучше и лучше, он не видел никаких особенных черт и сторон, которые могли бы оттолкнуть. Наоборот. Хоть Анифа и была натурой сложной и многогранной, в ней было главное — то самое неподражаемое женское начало, с его мягкостью и уступчивостью, и в то же время — полное мудрости и зрелости.
Конечно, подобное подкупало. И дарило обещание радости и счастья, доступное лишь в доме, где царствует любимая женщина.
— Я помогу тебе, — низким от охватившего его странного волнения произнес Сигурд, перехватив корзинку Анифы, — Пойдем?
Под предложением воина определенно был подтекст. И тот даже не постеснялся рядом стоящих кумушек, которые явно навострили уши и с любопытством оглядывались на них. А одна, явно отметив последнее замечание Анифы, с мягкой и беззлобной усмешкой заявила:
— Да-да, твоя корзинка кажется тяжелой, дорогая моя. Заодно и зашьешь рубаху. Мужчины порой бывают такими беспомощными…
Кто-то умилительно улыбнулся, кто-то — откровенно пренебрежительно хмыкнул. Но Сигурд уже не видел никого смысла в сокрытии своих истинных помыслов и желаний. Это женщина была его! И совсем скоро та станет его женой.
Да, его. А еще брата.
А с пересудами света они уж как-нибудь справятся. Не такая уж и невозможная задача.
— Это было лишним. Я бы предпочла задержаться, — сказала Анифа немного погодя, когда они с Сигурдом оказались около крыльца, и мужчина без особой на то надобности поддержал ее, обхватив ладонью женский локоток.
— И все же ты пошла со мной, — усмехнулся тот. — Не удержалась.
Анифа, изогнув бровь, мягко улыбнулась. Конечно, она прекрасно понимала намерения своего любовника. И уже прошло то время, когда она сопротивлялась этому. Сейчас она сама с удовольствием подчинялась этому соблазну и влечению, которое ей дарило ощущение нужности и любви. Особенно после происшествия с Хильдой.
Удивилась ли она, когда через несколько минут к ним присоединился и Свен? Отнюдь. Сигурд только-только скинул свою запачканную одежду и шумно умывался холодной водой из кувшина над деревянным тазиком, а Анифа стояла рядом, держа в руках полотенце.
— Как подло с твоей стороны! — беззлобно прорычал Свен, закрывая за собой дверь на щеколду, — Сбежал, оставив меня на растерзание молодняку!
Сигурд хмыкнул. Но ничего не сказал в ответ. Вместо этого он спокойно забрал у Анифы полотенце и стал неторопливо вытираться. А вот его брат, подойдя к ним и встав у женщины за спиной, обнял Анифу поперек живота и притянул к себе. Та хихикнула, когда мужчина, наклонившись, обдал своим дыханием ее шею, а после жадно и горячо поцеловал чувствительное к прикосновениям местечку под ухом. Однако, повернув голову, она строго отметила:
— Нельзя, Свен. Сейчас… не время.
Но, крепче перехватив ее, мужчина поцеловал ее уже в губы — крепко и порочно, бесстыдно вгрызаясь в податливо распахнутый рот. И недвусмысленно прорычал, явственно обозначая свое возбуждение.
И Анифа поддалась этим ласкам. Несмотря на не самое подходящее время, она подчинилась властности своих мужчин, позволив бесстыдно и жадно воспользоваться своим влиянием на нее.
Это все стало до странного… привычным для нее. Было в этой горячей страсти, несмотря на всю порочность, что-то… близкое и понятное для нее. И для всех троих.
Не это ли счастье?
***
Очередной день.
Очередные дела и заботы.
К ним еще прибавились и приготовления к свадьбе, и Торхилд, наравне со всевозможными разговорами о необычной для обывателей ситуации, наполнился приятной суетой и деловитостью, будто близился по-настоящему большой праздник.
Воспользовавшись полностью освободившейся ото льда рекой, в крепости появились первые гости — и из Рагланда в том числе. Встретившись со старыми друзьями и товарищами по битвам, сероглазые братья устроили грандиозный кутеж. И именно между одной чаркой и другой оказался поднят щекотливый вопрос.
Огромное количество мужчин собрались в длинном доме, рассевшись за столами с минимум закусок, но полные кувшинов и бочонков с вином, медом и пивом. Женщин тут почти не было, а дети так отсутствовали вовсе. Между воинами сидело несколько подростков, в том числе и Ран, и царившая под деревянным сводом атмосфера была наполнена радушием и беззаботностью. То и дело раздавались крики и смешки, воины подшучивали друг над другом, травили обычные в подобных ситуациях байки и предавались общим и не только воспоминаниям.
Когда незамысловато и естественно подошло время семейных историй — кто женился, кто обзавелся очередным потомством — один из мужчин и озвучил, обращаясь к Сигурду и Свену, самую главную новость Торхилда:
— Значит, женитесь? Оба?
Свен по своему обыкновению оскалился, а Сигурд остался беспристрастным. И даже бровью не повел.