– Не так быстро… анимист тоже должен выбрать.
Она подавила улыбку.
Алекс нахмурился и указал на правую руку. Мери разжала кулак и показала пустую ладонь. Она улыбнулась; Алекс нахмурился еще больше, Темит широко открыл глаза.
– Оба ошиблись… или, возможно, оба правы, – сказала она и вытащила одну половинку ореха из уха Темита, а другую – из уха Алекса.
Снова сжала руки, потом показала целый орех и бросила его на стол, чтобы доказать, что он целый. Потом опять взяла его и стала крутить между пальцами, а когда разжала руку, орех снова исчез.
– Волшебство? – Темит посмотрел на Алекса. Алекс хмурился и качал головой:
– Нет. Это не волшебство.
В Офире не было вообще никаких признаков… если только сам орех не был волшебным. Неодушевленное волшебство непредсказуемо. Но кто бы стал заколдовывать орех? А если бы и стал, такое использование волшебства, конечно, отразилось бы в Офире. Пылинка сидела на столе, и действия хуманов ее не тревожили.
– Это то, что вы знаете, или то, чего не знают другие? – улыбнулась она. – То, что известно, или то, во что верится? То, во что верится, или то, что видится? – Мери подняла руки. – То, что вы видите… – Она повернула руки, показав разломанный орех и, отдельно, целый, зажатый в ладони. – Или то, что спрятано, неизвестно? Подготовка и отвлечение внимания, коллеги-советники, и ничего более.
– Мне не следовало бы просто предполагать, что это волшебство, – задумчиво сказал Темит. – Если бы я допустил это, а ты согласилась бы и Алекс не сказал бы мне иного, я бы, наверное, считал, что другого объяснения нет и не узнал бы сейчас что-то новое.
– Если ты просто не видишь чего-то, это совсем не означает, что этого нет, – согласилась Мери. – Но ведь и если ты просто что-то видишь, это не значит, что оно есть.
Меридиан на миг посерьезнела, и Алекс задумчиво нахмурился. Темит только вежливо улыбнулся и покачал головой:
– Ты говоришь загадками, но очень занимательными. В том, чтобы заплатить за выпитое, нет ничего страшного.
Он встал и пошел торговаться с хозяином. Мери засмеялась и отдала один из разломанных орехов обрадовавшейся Пылинке. Потом, по настоянию Алекса, она показала ему, как делается этот трюк.
В обязанности Алекса входило отслеживать проявления настоящей волшебной активности, а также, на досуге, проверять наличие в Деридале волшебных групп, которые по каким-либо причинам могли бы угрожать королю.
В городе было несколько храмов, в основном маленькие святилища местных богов. Большинство из них казались совершенно безвредными. Алекс нашел информацию о группе шаманов, которые, кажется, носили одеяния, подобные предполагаемому убийце. Это были последователи культа Иег-Ша. Но культ Иег-Ша включает почитание духов случайности, удачи и азартных игр; убийство совершенно не в их стиле. Конечно, шамана можно было уговорить участвовать в покушении за плату: игроки часто нуждаются в деньгах. Некоторое время Алекс наблюдал за ними, но не увидел никого, похожего на убийцу, хотя, признаться, просто плохо запомнил его. Он не посмел вмешаться в их нечастые встречи (всегда в разных местах) и спросить напрямую, а решил просто заниматься своим делом – охраной от покушений – и держаться начеку. В остальном большая часть других групп, шаманы-одночки и прочие теурги, похоже, не была настроена против короля; большинство полностью одобряло его терпимость. Король Бельтар был, пожалуй, более жесток – не к верованиям самим по себе, а к народу вообще, – и любил налоги, законы и наказания. Большинство волшебников, похоже, предпочитали жизнь в Деридале. Это, пожалуй, ограничивало выбор тех, кто захотел бы убить короля при помощи волшебства. Однако довольно скоро Алекс заподозрил, что происходит что-то неладное.
Крысоловку Темита Алекс мысленно списал на случайное совпадение. Но однажды он проснулся среди ночи, сходил в ванную комнату и на обратном пути заметил движение на полу.
Это не могла быть Пылинка: она крепко спала, и Алекс ощущал слабый трепет ее спящего разума. Алекс нахмурился, нащупал спичку и зажег лампу.
Зеленая змейка, кажущаяся нелепо яркой на фоне мозаичных плит, замерла, когда вспыхнул свет. Мелькнул язычок, клиновидная голова осторожно повернулась. Глаза были ярко-желтыми. Белый мускус и соли мочевой кислоты портили часть чешуек, словно она испражнялась, а потом ползала по испражнениям. И все равно она была красива.
– Хорошенькая малышка, – сказал ей Алекс, хотя она, разумеется, не могла понять его.
С помощью веника Алекс аккуратно прижал ей голову, а потом осторожно поймал, прихватив ее за головой. Змейка сначала извивалась, потом крепко обвила его руку. Он внимательно осмотрел ее, потом осторожно пересадил в большую вазу, которую закупорил запасной рубахой, поставил вазу в деревянный ящик и накрыл крышкой. Потом отправился спать.
Утром Алекс рылся в библиотеке, потом рассказал о происшествии Валенсу.
– Меня тревожит то, что это пальмовая змейка, – заметил Алекс. – Обычно они не забираются так далеко от берега.
– Может, попала сюда с какими-нибудь товарами? – предположил Валенс.
– И она испражнялась на себя. Этого бы не случилось, если бы она не была напугана, и на ней вообще ничего не осталось бы, если бы ее не держали взаперти, – сказал Алекс, довольный, что сумел сам сделать выводы.
Однако Валенс, похоже, не слишком поверил в это.
– По-моему, Алекс, ты хватаешься за соломинку. Кто, кроме тебя, способен поймать смертоносную змею? – спросил он. – И кстати, где она?
– Здесь. – Алекс задрал рукав; змейка обернулась вокруг его руки, как блестящий нарукавник. Она подняла голову, и Валенс отскочил.
– Ой! Что ты делаешь? – завопил он. Алекс удивился.
– Но, Валенс, она же не ядовитая – просто разновидность древесного удава. Понимаешь, они имитируют древесных гадюк, чтобы отпугивать хищников, но их можно отличить по клювным впадинкам и красным пятнышкам на… – начал Алекс, но Валенс прервал его:
– Почему ты не убил ее? Алекс рассердился.
– А с какой стати? Это же просто змейка. Пылинка в безопасности у меня в комнате, пока я не пойму, что с ней делать. А, малышка? – спросил он змейку.
Та скользнула обратно в рукав. Валенс вздрогнул.
Кончилось тем, что Алекс специально сходил к пальмовому болоту у берега и там выпустил змейку. Но идти туда было далековато, что подтверждало – змейку в Деридаль привезли. Он гадал, откуда могла взяться змея; возможно, с партией товаров, как сказал Валенс. Алекс крепко закрывал на ночь окна и двери и зажигал огонь, потому что ночи на Мирапозе были прохладнее, чем на Жадеите. В конце концов он попросил Пылинку поискать щели, и она тут же нырнула в дырку возле основания постели. Алекс нагнулся. Дырка была заткнута его носком. Он вытащил затычку, но Пылинки не увидел, только ощущал ее
жадное любопытство
когда она шарила в темноте, и попытался сосредоточиться на ее мыслях. Он знал, что анимистам не полагается так делать, что это сверхсоединение, но…
Постепенно появилось ощущение замкнутой темноты, холодного камня и слабого дуновения. Потом, когда Пылинка почувствовала его мысли, впечатления стали четче, а с ними появились сильные и резкие запахи крыс, пыли и еще самых разных вещей. А еще смутно попахивало змеиным мускусом. Обычно змеи почти не пахнут, но слабый запах змеиного страха оставил свой след. Алекс наполовину чувствовал, наполовину видел шевелящуюся тьму вокруг Пылинки, торопливо пробирающейся по щелям в оштукатуренных стенах. Так бывало, когда он уже засыпал и сны мелькали расплывчатыми образами, постепенно становясь отчетливее, реальнее.
Наконец Пылинка оказалась на открытом пространстве, хотя по-прежнему пряталась за чем-то, возможно, за мебелью. В этой комнате царили прохлада и полумрак, занавески задернуты, чтобы защититься от подслушивания. Запах змеиного следа привел сюда, к небольшой плетеной корзине. Пылинка обнюхала корзинку, но та была пропитана запахом змеи. Алекс заставил аниму выбраться из укрытия и найти дверь комнаты, потом, нахмурившись, встал и вышел в коридор. Потертые полы дворца означали, что под всеми дверьми есть щели, и в большинство из них Пылинка могла пролезть.