— Да! — вспомнил Орлов, увидев в руках Жукова шлемофон. — Можете себе представить такую историю… Разведал рыбные косяки. Надо немедля передать координаты рыболовецким бригадам. Я — радировать, а мой шлемофон, как говорится, глух и нем…
— Почему? — спросила Анка, не сводя с Орлова сияющих глаз.
— Ларингофоны испортились.
— И что же?
— Обошелся, как говорится, подсобными средствами. Одним бригадам указал скопление рыбы навигационными морскими бомбочками, других нацелил ракетами.
— Летчик должен быть находчивым, — улыбнулся Жуков.
— Этот прием не новый, — смутился Орлов…
Жуков заметил: когда Орлов ловил на себе теплый взгляд Анки, его карие глаза озарялись внутренним светом; но тут же, будто провинившись в чем-то, он смущенно опускал голову, слегка пощипывая себя за ухо. «Настоящий крылатый сокол… — думал про себя Жуков, с удовольствием наблюдая за летчиком. — А до чего же застенчив в присутствии Анки!..»
…Чаепитие затягивалось. Жуков взглянул на часы:
— Однако время идет. А ни машины из района, ни ваших рыбаков с моря.
— А мы нашего разведчика спросим, — встрепенулась Анна. — Ему с воздуха виднее.
— О чем ты? — поднял на нее глаза Орлов.
— Наших бронзокосцев в море не встречал?
— Они в Таганрогском заливе рыбу промышляют. Там в конце мая всегда бывает огромное скопление судака.
— Ого-го! — покачал головой Жуков. — Далековато. Сегодня им, конечно, не ночевать дома.
— Через неделю будут, не раньше, — подтвердил Орлов.
— Тогда сегодня же отправляюсь в Белужье.
— Мне тоже пора, — поднялся из-за стола Орлов.
Анка пошла провожать гостей. Когда они вышли на улицу, к ним, поднимая тучи пыли, подкатил юркий «газик». В машине сидел Кострюков.
— Вот и машина пришла, — сказал он, поправляя наглазную черную повязку. — Я тебе, Андрей, попутчик в Белужье. Коммунисты избрали делегатом на партконференцию.
— Вот и отлично. Веселей будет, — обрадовался Жуков.
— Не будь Дубов в море, мы избрали бы его делегатом.
— Ничего, Ваня, и тебе полезно побывать на конференции.
— Само собой разумеется, — сказал Кострюков.
Жуков сел в машину, пригласил Орлова:
— Садитесь, к посадочной площадке подкинем вас. И ты, Анка, садись. Проводим до самолета Якова Макаровича.
…Через несколько минут самолет поднялся в воздух, сделал круг над Бронзовой Косой и взял курс на Темрюк. Жуков и Анка провожали его долгими взглядами.
— А у тебя жених стоящий, — сказал Жуков, пожимая на прощанье Анке руку. — Правда, застенчивый немного, однако… ей-богу, молодец!
Павел проснулся с тяжелой, как чугун, головой.
Бирюк уже был на ногах. Он стоял перед осколком зеркала, вмазанным в саманную стену, и приглаживал расческой мокрые после умывания косматые рыжие волосы. Бирюк обернулся на скрип расшатавшейся старой деревянной кровати. Павел сидел, свесив с кровати ноги и обхватив руками голову.
— Что, муторно?
— Башка трещит, — простонал Павел.
— Сейчас я тебя полечу. Идем, — Бирюк прихватил ведро, вывел Павла во двор. — Нагинайся! — скомандовал он и опрокинул на голову приятеля ушат холодной воды. — Ну, что, легчает?
— Хорошо! — потряс головою Павел. Во все стороны полетели сверкающие на солнце брызги.
— Самое верное средство против головной хвори, — назидательно сказал Бирюк. — А теперь утрись, рушник там, в прихожке, на гвозде висит, допей водку, что осталась в посудине, и еще поспи. А я на работу.
Уже на улице Бирюк вспомнил о чем-то и быстро сунул руку в карман. Нащупав новенькие хрустящие бумажки, с облегчением вздохнул:
«Тут… на месте… Богатый, аспид!..» — с завистью подумал про себя, перебирая дрожащими пальцами бумажки. Но в голове шевельнулась неприятная мысль: «А ежели… дознается? — и Бирюк замедлил шаги. — Вдруг пересчитает деньги… На кого подумает?.. На меня, не иначе…» Он постоял в раздумье, потом двинулся решительным шагом: «Не заметит. Денег у него, аспида, побольше, чем бумаг в моей канцелярской папке. Вчера даже сдачу не брал. Богатей!..»
В обеденный перерыв Бирюк забежал домой. Павел, разбросав на кровати руки, с присвистом похрапывал. Бирюк растолкал его.
— У тебя документы в порядке?
— А в чем дело? — зевая и протирая кулаками глаза, вопросом на вопрос ответил Павел.
— Хозяйка спрашивала.
— Анка?..
— А кто же еще? Велела явиться вечером в сельсовет.