— Декада — самый-самый центр мироздания, оазис между десятью мирами, — кивнула Лиана. — За ее пределами лишь лимфа и другие миры. Декада создана из лоскутков всех десяти миров, каждый найдёт здесь место по вкусу. Это и делает ее уникальной. Плюс, ее можно обойти по периметру за несколько часов.
— Десять миров, — повторила я задумчиво. — Всё время слышу, что миров десять. Можешь рассказать, что это за миры?
— Если угодно, — кивнула девушка. — Перечислю по порядку, с первого по десятый:
Есть Гемма, мир развитого средневековья, сохранивший феодальные отношения в начальную индустриальную эпоху. Крайне редкая ветвь истории.
— Я там побывала, — кивнула я, вспоминая приёмного отца Рейн.
— Второй слой — Лирия, территория вечных войн. Дело не в каких-то идейных конфликтах, для них это нормальный жизненный цикл: на отведенных полигонах идёт война, рядом — мирная жизнь. Все конфликты решаются на поле брани.
— Ужас! — воскликнула я.
— Думаешь? Как по мне — довольно честно. Гражданские там не страдают, их убийство считается позором…. Твоя Земля, третий слой, по праву является торговой и промышленной столицей мироздания. Ну и ещё очень популярен ваш кинематограф.
— А вот литература так себе, — вставил Мар. — На любителя.
— Дальше идет четвертый слой, Райт-Райн — конура полулюдей и ядро мутагенной алхимии. Он не всегда таким был, но… — Лиана пожала плечами. — Затем Устона — пятый мир. Это земля сломанной физики, также известная как Земля Безумца. Говорят, там всё очень необычно, но их устройства не работают в иных мирах. Шестой слой — Риххор, паровое сердце мироздания. Они принципиально отказались от электричества, но то, что они делают с простыми механизмами и паром — невероятно.
Мар при этих словах заулыбался и с гордостью кивнул. Лиана продолжала:
— Элиор — единственное средоточие магических эманаций, родные пенаты магов, седьмой мир. Там обучают регентов и негоциантов. Восьмой мир — Орт, обитель нелюдей, изгоев и вечного мороза. Девятый мир Керсарий — лидер в технологии и науке, к сожалению, неохотно делящийся своими знаниями. И, конечно, Мийр — замкнувшаяся в себе обитель фанатичных детей природы. Он будто застрял в прошлом, и хорошо еще, что Декаде удалось наладить с ним хоть какие-то торговые связи.
Пока она говорила, я между делом изучала особняк. Издалека он казался гораздо больше. Может быть, из-за того, что всей громады, всех крыльев, всех сводов и ответвлений с близкого расстояния видно не было. Крыша, с этой стороны напоминающая своды японских пагод, заслоняла восходящее солнце, из-за чего ее очертания горели красным.
Я поняла, что первое впечатление от Декады было обманчиво. Дома, на Земле, таких особняков не было.
Стоило Лиане завершить свой рассказ, как что-то из только что сказанного аукнулось в моей памяти. Я мысленно вспомнила все, что мне говорил регент и пришла к тревожному выводу. Точнее, вопросу.
— Лиана, подожди-ка. А ты? Ты ведь с Орта, верно?
Лиана рассеянно улыбнулась. Кивнула.
— Значит, ты изгой? — с надеждой спросила я.
Девочка бросила на меня взгляд холодных глаз, натянуто улыбнулась и отрицательно мотнула головой.
— Я родилась на Орте, моя семья и предки — арахны, люди, мутировавшие когда-то давно в огромных пауков.
Оставив меня таращиться ей в спину с открытым ртом, Лиана обернулась к Мару и спросила:
— А давай-ка покажем ей самый Край? У Врат сейчас столпотворение, а вот к Краю…
— Время есть, можно и показать, — юноша бодро поднялся. — Пойдем, Саша, оно того реально стоит!
Я поплелась следом, хотя с Лианой теперь держала дистанцию. Если она нелюдь, то мне потребуется время, чтобы привыкнуть к ней. Как-никак, я не могла забыть того монстра в поезде, который чуть не убил Эдварда, и вся вздрагивала при мысли, что обычная на вид девчонка может превратиться в подобное чудовище.
От Лианы, разумеется, мое поведение не скрылось. Сначала она будто бы расстроилась, беседу не поддерживала, досадливо пинала по пути мелкие камушки, потом ее словно подменили: она начала смеяться шуткам Мара и шутить сама, играла с псами.
— Не обижай её, пожалуйста, — шепнул мне Мар, когда Лиана с питомцами убежали вперед, — И не сторонись. Она хороший и верный друг.
— Это не ее облик? — требовательно спросила я, — Я уже видела ортианца, и он выглядел по-иному, как…