- Вот как? А кто же будет разводить доверчивых нубов?
- А-а-а, - махнул рукой Макс, - Всегда кто-нибудь найдется, ведь спрос рождает предложение, правильно? Но, если по-правде, то я просто предлагал участие в бизнесе, а это разве незаконно?
- Законно-незаконно, но на магазин, как я понял, заработал.
- Опять мимо! Это все женитьба и семейный бизнес. Кстати, я женился, не в курсе? А у тебя как дела с дамой сердца? Я помню, как ты прикупал кое-что из бижутерии, - Макса прорвало на словесный поток и ответы ему были неинтересны, - Пойдем познакомлю с женой, заодно и прикупишь кое-что, ты ведь за товаром пожаловал, - у меня глаз наметан! На какую сумму рассчитываешь?
Степан молча выгреб из кармана всю наличку и сунул бумажки ему в руки:
- Все, что есть. Только перед тем, как напихаешь доверчивому муту разного барахла, отведи меня в мастерскую.
Из Крысвилла Степан вышел с рюкзаком, раздутым набитыми вещами до состояния шара. На плече он нес полутораметровую доску, что вызвало неподдельный интерес, когда он покидал хабор. Конечно, можно было лихо прокатить на ней мимо изумленной охраны, но что-то подсказывало ему, что лучше повременить.
- Дом строить собрался? - белобрысый Мэтью не переминул выскочить из холодной будки, - На новоселье пригласишь?
Из-за мешков с песком выглянуло еще пара любопытных лиц:
- Во мут нынче пошел! Раньше арбалеты с луками тащили, а теперь - дубину на плечо и пошел. Зверь!
- Эй, парень, тебя часом не Гераклом кличут?
Степан шел до тех пор, пока смех и выкрики стали едва различимы. Тогда он завернул за ближайший холимк и скинул доску на землю. Встал на нее и прикрыл глаза, пытаясь вспомнить те чувства, когда он ехал на оторванной двери. Почувствовав под ногами шевеление, Степан дернулся, доска отскочила в сторону, и он растянулся на земле. «Как хорошо, что не стал при охранниках выпендриваться», - простонал он, потирая ушибленное колено.
С третьей попытки стало получаться устоять на ногах, а с шестой - начать движение. Зато, радость от плавного скольжения компенсировала все неудачи. Степан катался с полчаса, радуясь новой возможности. Доска легко проскакивала камни и небольшие кочки, шуршала раздвигаемой травой, выдерживая небольшой уровень высоты над землей. Лишь, когда этот уровень пересекался с твердым препятствием, она подскакивала, пролетая над ним. Но Степан старался таких "дорожных полицейских" объезжать мимо, благо маневрировать было гораздо легче, чем двигаться по прямой.
С сожалением спрыгнув с доски, он закатал рукав и проверил предплечье. Мастер Ли даровал желтое солнышко, накрывшее собой часть надписей на руке. Степан немного полюбовался на перекатывающиеся по нему переливы, а потом решительно надавил на него большим пальцем.
Солнышко сверкнуло последний раз и погасло, а Степан почувствовал легкое головокружение. К горлу подкатила тошнота, но, к счастью, все быстро закончилось.
Вокруг расстилалась высокие холмы, покрытые лесом, если лесом можно было назвать то, во что превратились деревья. Он стоял на естественной полянке, неровным краем отодвинувшей от себя лиственницы и сосны, которые все-таки можно было распознать по сохранившейся листве. «Вот про что забыл спросить того мастера, так это про деревья, - с сожалением подумал Степан, - За что они не взлюбили наш лес?»
Но все эти мысли моментально вылетели из его головы, стоило ему осознать, что видит перед собой возрожденного, восседавшего в неглубокой луже. Даже более того - возрожденную, правда синюю и дрожащую от холода.
«Прямо царевна-лягушка», - хотел пошутить Степан, но подумал, что пока шутки неуместны. Он сердцем чувствовал, что это Джейн, да и мастер Ли пока держал слово, но опознать в мокром утенке ту самоуверенную и воинственную амазонку пока не мог.
Девушка повернула в его сторону голову, близоруко прищурясь. Мокрые пряди волос наползли на лицо, с них стекала вода, ухудшая и без того плохую видимость. Только два чувства внушала она своим видом - обогреть и накормить. «Что я тут рассуждаю!» - подтолкнул себя Степан. Он скинул рюкзак и попытался вытащить джинсы, но они зацепились за футболку, а та потащила еще какие-то тряпки.
- Эй, держи, это тебе! - он подошел и протянул рюкзак целиком, - Бери-бери. Безвозмездно, то есть даром.