- Понятно, будущий повелитель Анклава, - заявил он, отсмеявшись. - Там внутри что-то говорят об экспах, профи и мастерах, но мы всех их зовем муты, то есть мутанты. Почему? Потому что человеческого с каждым уровнем в них все меньше и меньше. Гемы, баджеты и прочая муйня превращают их в монстров, а без этих фичей о высоких уровнях и не мечтайте. Вот так-то. Выбирайте, где, вернувшись, захотите жить - на вилле или в зоопарке.
«Не-е-е-е, быть героем Анклава - это не для меня, - подумал Степан. - Мое дело - хапнул и смылся, а за место в местной иерархии пусть бьются всякие чокнутые. Ведь самое главное что? Главное - это, конечно, бабки. Но что они стоят, если их нет возможности потратить?».
Не пройдя и половину пути, его отвлек странный звук, он оглянулся – и вовремя. На него практически бесшумно катило примитивное транспортное средство, некогда бывшее колесной машиной. От своего прародителя осталась только рама с колесами, руль да единственное кресло, в котором, как на троне, восседал лохматый оборванец, таращившийся на мир круглыми очками, вроде тех, что носили летчики первой мировой. Растрепанная борода закрывала вторую половину лица, но даже по оставшейся открытой части было видно, что умывался он последний раз как минимум неделю назад, что, впрочем, соответствовало его спутанным лохмам, дополняя стиль местного, анклавного бомжа. Но на автомобиле. «Нет, на драндулете,» - поправил себя Степан, соответствующе завершая образ.
- Ие-е-е-ху-у-у! - завопил оборванец, заметив, что его инкогнито раскрыто.
Судя по тому, что скорости он снижать не собирался, а правил точно на Степана, намерения у него были отнюдь не дружелюбными. И, только когда Степан отскочил в сторону, рискуя быть сбитым этим нелепым устройством, драндулет замер, со скрипом уперевшись всеми колесами в землю.
- Федя? - прокричал в его сторону возница.
- Степа, - опешил Степан от такого непосредственного способа знакомства.
- Степа-недотепа! - поморщился тот, - Федерал, в смысле?
- В смысле федерал?
- Ну ты тупой! Там ваших зеро на ноль помножил, а ты спасся, значит?
- Зеро? - задумался Степан: «Так вот что это были за выстрелы… Значит высадка остальной группы не удалась!» - Не знаю кто такой зеро, а я контрактник.
- А, контрик! Я так и подумал. Зеро - это подземный страж. Какой-то игроман по аналогии с зергом обозвал. Также скрывается до поры до времени под землей, а при приближении чего-то тяжелого тут как тут - здравствуйте, вы приехали. Вас что, в Тексас-Поинте ничему не учат?
- Зерг он и есть зерг. Мы за выкрутасами вашего сленга не следим. Я подумал, что это кто-то из местных напал, - Степан выразительно кивнул на повозку аборигена, - Откуда у вас такая ненависть к пришлым? Вот, например, ты же хотел меня задавить?
- Не задавить, а напугать. Это во-первых. А во-вторых, тут тебе не бульвар, нечего посреди дороги шастать!
- Причем тут это? И какая еще тут к чертям дорога! - Степан повел вокруг рукой и осекся.
Действительно, то место, на котором он сейчас стоял, и было когда-то нешироким шоссе. Куски породы, которые он принял за разбросанные пласты минерала, скорее всего были кусками асфальта, чудом сохранившиеся и даже кое-где образовывавшими разбитые, но все же участки дорожного полотна.
- Зови меня Дядюшка Джо, - оборванец поднял очки на лоб, спрыгнул на землю и сплюнул сквозь зубы себе под ноги. - Тушняк есть?
Вид нового знакомца дополнился широкими замасленными шортами и разбитыми, никогда не видевшими ухода, ботинками неопределенного цвета. А вот на поясе у него висел патронташ и обрез, сделанный из двустволки.
- Может быть и есть, - Степану Дядюшка совсем не понравился.
- Кажется, что сто лет не ел, - Джо сделал шаг, панибратски протягивая руку к рюкзаку.
- А ничего другого не хочешь попробовать, - Степан уперся ему в нос стволом пистолета.
- Умный, значит? - усмехнулся Джо, но на шаг отступил. - Небось уже левелом обзавелся, или даже двумя. Ты бы лучше поделился тушняком, и Дядюшка станет добрым. А когда он станет добрым, то кое-что поведает, очень важное для тебя.
Он был похож на цыганку, выклянчивающую «на погадать», но Степан решил все же попытать счастья, тем более, что цена вопроса представлялась смехотворной. Банка тушёнки была из каких-то старых армейских запасов - безликое промасленное железо без каких-либо признаков производителя и несъёмного ключа в виде кольца, но с датой и непонятными цифрами на крышке.