«Но как же это может быть? Я же мыслю, а, следовательно, существую. Как утверждали древние: cogito плюс cogito это есть их sum*. О, латынь прорезалась, а значит я определенно существую!» - осознание Степаном этого факта сразу же из неопределенной аморфной субстанции выкристаллизовало личность, с заботами и проблемами.
«Что же произошло? Где я и почему так темно?» - вопросы сыпались, как из рога изобилия, разрывая сознание на множество направлений, пытающихся склеить общую картину из разлетевшихся осколков памяти.
Один из таких, ярко сверкнув, устремился ему навстречу, увеличиваясь в размерах. Неожиданно оказалось, что он не просто большой, а огромный и за ним скрывается целый мир. Вот он ближе и Степан, торжествуя, провалился в переливающееся красками воспоминание.
***
Офисное помещение этой маленькой торговой компании было выбрано неудачно. Владелец здания, порядочный скряга, экономил на ремонте, заставляя съемщиков вынашивать материальные фонды до их полного истирания в местах полов, протекания в области крыши и засаливания стен. Кроме того, отсутствие кондиционеров в плохо проветриваемых помещениях делало невыносимым пребывание в них в летнюю жару, а проржавевшие трубы отопления – во все остальное время, а особенно в зимнюю стужу.
Но руководство компании экономило, и наемным работягам сурового менеджмента не приходилось выбирать где влачить свою тяжкую долю по развитию отечественного бизнеса. Компания называлась «Молочное молоко» и занималась, как можно было догадаться, перепродажей молочной продукции.
Степан считал, что это самое глупое название компании, из всех, с которыми ему приходилось иметь дело или знать понаслышке. Какое еще может быть молоко, если не молочным? Ну, разве что белым. Вот, например, «Белое молоко» - чем не альтернатива этому глупому наименованию? Такое же дурацкое. Правда, может быть, хозяева компании намекали на натуральность своей продукции и отсутствие в ней пальмового масла? Но качество продукции вряд ли было на высшем уровне, с учетом того, что компания была классическим перепродавцом. Скорее всего, режущее взгляд название должно было заманить потенциальных покупателей, потому что привлекать их было больше нечем.
Впрочем, с некоторых пор это его мало волновало. По всему чувствовалось, что из «молока» надо «делать ноги», и смена вывески компанию не вытянет. «Как вы лодку назовете, так она и поплывет», - вспомнил он прописную морскую истину и почему-то подумал о море. Может быть, к этому сподвигла духота помещения, которая, несмотря на открытые двери, шлепала липкими лапами по телу, оставляя мокрые следы пота на рубашке? Не хватало только шума прибоя и криков разносчиков снеди…
- Разумовский! Ра-зу-мов-ски-и-й!
- А? – вернулся в реальность Степан, не понимая, почему слышит свою фамилию вместо «Пирожки жареные!»
- Я спрашиваю – ты уже оформил накладную на сметану? – полная женщина неприязненно смотрела на него поверх очков.
- В работе, Ольга Викторовна!
- Немедленно! – рявкнула та, - Заказчик уже телефон оборвал!
Мысль о том, что надо отсюда сваливать, снова ударила ему в голову. Вздохнув, Степан пощелкал по клавиатуре и с силой стукнул по клавише ввода. Демонстративно медленно встал, потянулся и, прихватив со стола пачку сигарет, отправился к выходу.
- Отчет мне за день подготовь! – крикнула ему вдогонку Ольга Викторовна, - Умник…
Степан выставил перед собой средний палец руки, понимая, что она его не видит, и вышел за дверь. Единственным положительным моментом их захудалой фирмы было то, что можно было беспрепятственно выйти из здания, подставить лицо солнцу, подышать свежим воздухом и отравить его сигаретным дымом.
- Привет! – на улице на него налетел давнишний приятель Коля Тихомиров, для друзей – просто Колян.
В руках он держал толстую папку, что для него было весьма нехарактерно. Обычно он появлялся на людях с затертой барсеткой, придававшей ему виду преуспевающего барыги, что на самом деле не соответствовало действительности.
- Привет, - удивился Степан, - Что забыл в наших краях?
- Я, собственно, к тебе. Дело есть. Стопудовое. Пошли, за пивком обмозгуем.