Поднявшись и отряхнувшись от прилипших веточек и земляных крошек, Степан похвалил себя за проявленную осторожность: «Однако, скоро привыкну шарахаться от каждого шороха». И тут как раз за спиной раздался даже не шорох, а самый настоящий всхрап.
Степан подпрыгнул, как ужаленный, и перевернулся в воздухе. Он сам не ожидал от себя такой прыти, но она вся куда-то испарилась, как только нос к носу столкнулся с таким же чудовищем, что проскакало мимо.
Ноги и спина сразу стали деревянными, а в голове била в набат только одна мысль, лишая рассудка: отбегался! Мерзкая морда едва ли не упиралась в него, а подойди патр чуть поближе и можно было развешивать на его клыках на просушку белье. Такая, не к месту веселая, мысль отрезвила Степана, заглушив гулкий колокол в голове. Нога сама пришла в движение, сделав осторожный шаг назад. «Главное - не делать резких движения и не создавать шума,» - почему-то подумал он, не понимая, как правильно вести в такой ситуации.
- Здравствуйте, - поздоровался патр тонким голосом.
- Здра… - проблеял Степан, сорвав голос на последнем слоге. Голова загудела, как трансформатор - в ней начался лихорадочный поиск того таракана, который так дико пошутил.
- Я здесь! - таракан оказался не в голове, а на голове. И не у Степана, а у патра. Он восседал на его широком лбу, свесив две последние лапки, а остальными энергично махал, привлекая внимание. Удостоверившись, что замечен, он поднялся во весь рост и произнес:
- Видите ли, произошла техническая накладка. Вообще-то вы должны были попасть на собеседование сразу после того, как приняли приглашение, - таракан развел лапками, - Но что-то как всегда… То есть, неожиданно, я хотел сказать. Да, совершенно неожиданно, пошло не так. Примите наши искренние извинения. Никогда такого не было и вот опять, - Степану показалось, что усач хихикнул.
- Но я ничего не получал! – пришел в себя и очень удивился парень.
- Как же, как же, - забеспокоился таракан, - А красный ведьмин палец разве вы не употребляли? Вот, у меня имеется соответствующая информация, - он поскреб лапками и выудил на свет алмазную каплю, - Здесь все записано…
- Я ничего не знал о таком свойстве красной жидкости.
- Да-да-да, - согласно покивал головой усач, - Я об этом и говорю. Произошло недоразумение, и я приношу вам наиглубочайшие извинения!
- А вы, собственно, кто? - опомнился Степан, все еще не веря, что не сошел с ума.
- О, совсем забыл! Позвольте представиться: Лео шестой-первый, старший советник по миграционным вопросам, а в данном случае просто посредник. Сами можете не представляться, как вы уже догадались.
- Извините за невежество, но что значит шестой-первый? Первый среди шести?
- Пустое, вашему роду это простительно. Разве можете вы представить, что шесть - это степень шестерки, а все вместе это означает глубину корней моей родословной! Да, молодой человек, я очень древнего и знатного рода, поэтому и выбран в качестве посредника для принесения извинений. Кстати, первый означает позицию в табели о рангах. То есть я старший советник первого ранга. Ну, как вам знакомство с представителем древнего рода? Вы, люди, гордитесь же своей родословной и тем, что ведете род с древних времен?
- Хм, да, но…
- Вас смущает, то, что неизвестен мой интеллектуальный уровень? Хотите побеседовать о трансцендентальном единстве апперцепции?
- Э-э-э…
- Понимаю-понимаю. Вы уважаете физическую силу? - при этих словах патр перестал жевать и клацнул мощной челюстью.
- Нет-нет, знатности рода мне вполне достаточно, - поспешил заверить Степан.
- Отлично! Я чувствую, что мы в вас не ошиблись! Могу я считать извинения принятыми?
- Да я и не обижался…
- Прекрасно! На сим моя миссия закончена. В виду того, что сейчас вам будет доставлено небольшое неудобство, вам лучше закрыть глаза. Готовы?
- М-м-м…
- Поехали!
21. Встреча (вместо эпилога)
Серые, изъеденные морской водой камни наползали друг на друга поваленными костяшками домино, образуя ступенчатые террасы, распушающиеся в воде бурыми тонкими водорослями, вздымающимися с каждой набегающей волной.
Местами ноздреватые, как пемза, а местами отполированные до зеркального блеска, плиты плавно уходили в море, устилая побережье каменным поясом, встав на пути соленых вод.