«Значит у Коршуна такая легенда, - подумал я, - будем искать аргументы в этом направлении.»
Вскоре вся толпа переместилась к нашему посту. Перед нами встал мужчина лет сорока с лишним, его неровно подстриженные усы шевелились, а лоб с залысинами был нахмурен - видимо это был начальник станции. Рядом стоял Коршун собственной персоной.
- Ну и где эти злодеи? - поинтересовался у него начстанции.
- Вот же они, - закричал Коршун, показывая на нас.
- Сергей Сергеевич, других тут не было, - подтвердил охранник.
Сейчас Коршун выглядел уже не так важно: новенький камуфляж был порван и испачкан, фуражка вообще отсутствовала, открывая всем взлохмаченные волосы, торчащие клоками, как будто их пытались вырвать, лицо и руки были перепачканы сажей и грязью.
- Эти? - удивился начстанции. - Ты хочешь сказать, что вас ограбил старик и трое детей? Вас тут: раз, два, три, пять здоровых мужиков, и вы хотите, чтобы я поверил в то что вас ограбили они?
- Нет, это только Колдун, - запротестовал Коршун, понимая, что его сырая легенда рушится на глазах, - он устроил ловушку, взорвал мою дрезину и украл мою собственность.
- Какую еще собственность? - начстанции скептически посмотрел на мой мешок.
- То есть, не собственность, а э... кхм, племянников... которых я обещал отвести к родителям. Да вы хоть знаете зачем Колдуну дети? Он будет ставить над ними свои жуткие опыты, - выложил свой последний козырь Коршун.
- Это правда? - еще больше нахмурился Сергей Сергеевич.
- Никакой это не Колдун, - вскочил вдруг Митя, - это наш дедушка! После смерти папы, мама написала ему письмо, он нас долго искал и вот, наконец, нашел.
Все уставились на мальчика. Я - обалдевший от неожиданности, Коршун - так вообще от удивления сел на мешок. А Вика и Миша, взглядом, переполненным надежды, посмотрели на брата. Тот едва заметно кивнул, и они с криками «Деда, деда», бросились мне на шею. Я смущенно улыбнулся и неловко обнял их.
- Не верьте им, - закричал опомнившийся Коршун, - он их заколдовал.
- Нет, - твердо сказал Митя, - никто нас не заколдовывал, да и письмо он мне показывал.
Вот тут я очередной раз обалдел: «Что? Какое письмо? Что он делает?» - металось у меня в голове.
- Какое письмо? Можно полюбопытствовать? - спросил начстанции протянув руку.
Я растерянно молчал, ощупывая свои карманы, Сергей Сергеевич опять начал хмуриться.
- Деда, ты же его в мешок сунул, - опять влез Митя.
- А ну-ка, проверьте его мешок, - потребовал Сергей Сергеевич.
Один из охранников обшарил мои вещи, и, к моему удивлению, вытащил оттуда письмо. Начальник внимательно изучив, удовлетворенно вернул его мне.
«Дедушка Федя, это ваша дочь Катя, наш папа умер, и я тоже умираю, приезжай за своими внуками. Помоги им пожалуйста».
Даже одного взгляда на письмо было понятно, что его писал ребенок. Но начальнику станции стало понятно, что никто никого не зомбировал. Ребята идут со мной добровольно, а агрессия исходит только от Коршуна.
- Ну что ж, все понятно. Караульный, у этих людей с документами все в порядке? Таможенный контроль они прошли?
- Так точно, - отозвался тот.
- Ну, значит, пропускай их. К ним вопросов у меня нет.
- Что??!! - Закричал Коршун. - Немедленно пропустите меня и моих людей! Мы сами с ними разберемся.
- Э-нет, погодите. Вы не прошли паспортный и таможенный контроль. Мало того у меня к вам вопросы по поводу взрыва в тоннеле.
- Вот мои документы, на ваши вопросы ответят мои люди.
- Простите, но закон обязывает меня проверять людей, сопровождающих караван, одновременно. - С этими словами он, незаметно для остальных, подмигнул Мите, а затем развернулся и направился в свой кабинет.
И опять мы уходили в тоннель под скрежетание зубов нашего противника.
5 глава
Бросившись в темноту тоннеля, я снова подхватил Мишу на руки, а Дима тянул сестру. Так мы пробежали около двухсот метров. Вдруг от тюбингов отделились три темные фигуры и в ту же секунду нас ослепил яркий свет мощных фонарей.
- Стоять, Колдун! Пацана на землю! Только медленно, иначе вы трупы.
Я наклонился, поставил малыша на землю и затолкал его себе за спину. Затем засунул руки в рукава балахона и распрямился.
- А ну, покажи ладони! Тихо-тихо, не спеша, - раздалась следующая команда.
- Вы свет - то уберите, а то детей пугаете, - посетовал я.
- Здесь командовать буду я! - раздалось в ответ. Но все же говорящий направил фонарь в пол, за ним то же сделали и его напарники. - А теперь мы присядем и тихонечко дождемся Коршуна.
- Черт! Вот блин, ежики сраные, - выругался я, - догнал все-таки.
- Ты что там бормочешь? - рыкнул главарь.
- Да вот, заклятье хочу на вас троих наложить, - сказал я тихо. Затем, увидев, что задрожали два из трех фонарей, я уже крикнул следующую фразу, уставив палец на главаря. - Вы хоть знаете, на кого напали?!
- А ну сел, - приказал главарь, - я тебя не боюсь.
- Тогда ты умрешь первым.
Я резко развернул руку так, как будто вцепился ему в глотку. Главарь выронил пистолет и фонарь, схватился за горло и захрипел. Его лицо посинело, он упал на колени, а затем завалился на бок и после непродолжительных судорог затих. Его напарники дрожали, и, кажется, даже обмочились. Я перевел взгляд на них и грозным голосом спросил:
- Есть еще желающие перечить Великому и Ужасному?
Те икая и всхлипывая от ужаса затрясли головами.
- Стали на колени лицом к стене, - приказал я.
Они моментально подчинились. Подняв пистолет, я подошел и огрел каждого рукоятью по черепу от чего они, естественно, потеряли сознание.
- Ты что, действительно колдун? - испуганно пропищала Вика.
- Ну конечно милая, только - добрый, - улыбнулся я. - Вы же мне верите? Мне и тому, что я хочу вам только добра?
- Мы верим, - по обыкновению ответил за всех Митя. Миша и Вика согласно закивали.
- Ну что ж, побежали дальше.
Почти через час пути я свернул в боковое ответвление, ведущее в небольшую каморку. Раньше в ней стояло какое-то оборудование, но теперь остались только крепления, да кучи мусора. Я снял вентиляционную решетку и открыл за ней темный лаз.
- Быстро забирайтесь и ползите вперед, - сказал я, - Не бойтесь, там никого нет. Вот тебе, Митя, фонарь. Ползи первым, а я тут немножко замету следы - и за вами. Как доползешь до следующей решетки - жди меня.
Я подсадил ребят, и они, один за другим, скрылись в проеме. Разметав следы старой тряпкой и присыпав их пылью из мятой консервной банки, стоящей в углу, я залез в лаз ногами вперед, и, поставив на место решетку, пополз за ребятами. Ползти ногами вперед было очень неудобно, но теперь спешить было уже никуда не нужно. Теперь нужно было только соблюдать тишину и осторожность.
Ногами я наткнулся на что-то мягкое и кто-то голосом Миши тихонько пискнул.
- Что там? - испугался за брата Митя.
- Все в порядке, это я. Митя, за решеткой что-нибудь видно или слышно?
- Нет.
- Ну конечно, там же никого нет, - усмехнулся я с облегчением.
- Тихонько вытолкни решетку, но не роняй ее. И вылезай. Не бойся удариться, под лазом расстелен матрац.
Я услышал, как скрипнула решетка и что-то глухо стукнуло.
- Я внизу, - прошептал мальчик.
- Вика, Миша, ползите к брату.
Я тоже вылез из лаза за ними и заткнул его мешком, а затем и решеткой. Нашел выключатель и щелкнув им осветил помещение.
- Ну, добро пожаловать в мою берлогу, - улыбнулся я, обводя руками помещение.
- Теперь вы нас съедите? - прижав руки к груди пропищала Вика.
- Ну что вы, мы же договорились. К тому же, я не ем таких хорошеньких детишек, а только гадких хулиганов, - притворно обижаясь, сказал я и вдруг за клацал у Миши зубами над ухом.
Тот взвизгнул и спрятался за брата. Я захохотал, через несколько минут ко мне робко присоединилась Вика, а потом и мальчишки. Напряжение и страх последних часов быстро таяли в веселом смехе. И в смеющихся ребятах стало заметно, как из сжавшихся в тугой комочек страха и ужаса человечков, начинает выглядывать их детская непосредственность и желание верить всему, чему иногда так хочется верить.