Он сказал это мягко и дружелюбно, а мне сделалось жутко. Жутко от того, что мы бы могли быть «совсем вместе». Жутко от того, что он заклеил ранку на колене, а руку с него так и не убрал. Жутко от его покорной и тёплой улыбки.
Он всё сидел передо мной и держал руку на моём колене, когда я у него спросила:
- Ты о чём?
- Мы могли бы быть семьёй.
- Мы и так семья.
- Мы просто друзья.
- Друзья – это семья, которую ты выбираешь сам.
- Мне мало быть твоим другом,- его рука сжало моё колено. – Я бы хотел, чтобы мы были настоящей семьёй, понимаешь? Мы бы жили здесь вместе. Всегда. Это чудесное место. Здесь всегда утро, всегда лето. Мы бы купались в лучах восходящего солнца, ты пила бы чай, я бы оставлял тебя вместе с нашей собакой, чтобы сходить одному в лес за ягодами для пирога, который мы бы испекли к обеду. А вечером я бы разжёг костёр у берега моря, укутал тебя в плед и принялся читать вслух твои любимые стихи.
Мне понравилось то, что он говорил. Его рука на моём колене меня больше не смущала. Мне стало даже весело. А потом я с каким-то неожиданным даже для себя сомой недоверием спросила:
- Неужели я ничего тебе не должна сделать в ответ?
- Почему же? – он посмотрел мне прямо в глаза, а я не смогла выдержать его тёплого взгляда и отвернулась к окну, к морю. – Но я не требую много. Просто делай мне борщ, смейся над моими шутками, даже когда они оказываются неудачными и посвящай всю себя только мне.
- Но я ведь не могу посвящать тебе всё мое время. Мне нужно время, чтобы готовить революцию. Или ты забыл?
- Я помню. А вот ты должна забыть. В этом спокойном и уютном месте есть только мы с тобой. Мы будем счастливы. Счастливы друг с другом. И нам не нужна будет революция. Ты забудешь о ней быстро. Тебя отвлекут пироги с черникой, вечера перед костром и готовка борща. Не нужно забывать про борщ.
- Нет!
Я резка встала из-за стола. Рука Димы упала с моей коленки, а пустая чашка от чая упала со стола. Потом я бросила на пол ещё и тарелку.
- Нет, Дима! Мне нужно поднять революцию!
- Тебе нужно спокойствие,- покачал он головой.
Я бросила на пол фарфоровое блюдце. Оно разбилось на маленькие, наверное, очень острые осколки. Я бы ещё что-нибудь бросила на пол, но только ничего на столе поблизости не оказалась, поэтому я принялась бросаться словами.
- Мне нужно спокойствие? Мне не нужно спокойствие, если за него придётся платить такую цену! Не хочу я возиться с собакой и борщом и смеяться над шутками, которые мне не нравятся, я тоже не хочу! Тебе меня не одомашить!
- Я и не хочу этого,- он примирительно посмотрел на меня, и вся моя злость исчезла. – Послушай, но не отвечай. В первую очередь, я хочу, чтобы ты была счастлива. А для этого тебе нужно спокойствие, признаёшь ты это или нет. Оно нужно тебе. Считай, что это отдых. Ты много переживаешь. Ты много переживаешь, даже когда не хочешь этого. У тебя нервная жизнь. И характер у тебя тоже нервный. Поэтому я здесь. Кто-то должен быть рядом с тобой. Кто-то, кто заставит тебя успокоиться. Кто-то, кто будет заботиться о твоём душевном равновесии.
- Кто-то, кто даст мне чаю с ромашкой? – я ему улыбнулась.
- Да. Тебя ромашкой просто пичкать нужно.
- Я больше не злюсь. Мне спокойно. Извини, что разбила посуду.
- Без этого нельзя было обойтись.
- И что теперь? Я ведь не хочу оставаться с тобой и готовить борщ. Прости.
- Ничего. Моё дело предложить. И пусть ты отказалась быть со мной рядом, просто знай, что двери этого дома для тебя всегда открыты. У меня всегда найдётся время, чтобы успокоить тебя.
- Спасибо.
- Иди на улицу. Мой пёс тебя проведёт.
А теперь, когда нужно было уходить, мне уходить совсем перехотелось. Ладно, я согласна на борщ и несмешные шутки! Хорошо! Но всё-таки я ушла. Ушла, даже не обернувшись.
- Ну, как? – меня встретил пёс.
- Проводи меня.
- Куда?
- Куда-нибудь.
- Пойдём.
Он побежал передо мной. Мы вышли на улицу. Во дворе Димы было утро, а здесь всё ещё ночная темнота. На дороге нет машин, по тротуарам не ходят люди. Ночь.
- Вот. Тебе туда,- пёс наклоном головы указал на середину дороги.
Там стояла дверь. Просто дверь. Никуда не ведущая дверь.
- Туда? – переспросила я неуверенно.
- Да-да, именно туда.
Но у меня нет причин не доверять этой красивой золотистой собаке. Это же советник Димы. Дима не за что не сделал бы чего-то плохого.
Я открыла дверь. За ней уже не было дороги. Там был реденький лес. Я вошла, аккуратно закрыла за собой дверь, а она взяла и исчезла неожиданно. Мне на секунду стало страшно. Я оказалось неизвестно где совсем одна!
Но хорошенько посмотрев по сторонам, я решила, что очень даже не плохо, что я оказалась здесь совсем одна. Это был приятный маленький лесок. Здесь весна. День в самом разгаре. Всё тает, с деревьев капает, под ногами журчат ручьи. Чудесно! Солнце светит ярко и приветливо, а в небе застыли барашки облаков. Кое-где уже появились молоденькие клейкие листочки.
- Салют! – передо мной выпрыгнул огненно-рыжий лис.
- Лис!
- Именно,- он уселся на пенёк передо мной и накрыл свои лапы пушистым хвостом.
- Ты тоже чей-то советник? Тоже загадки станешь загадывать?
- А ты сообразительная.
- Ещё посмотрим,- усмехнулась я горько. – Давай загадку.
- Зачем Герострат сжёг храм Артемиды?
- Чтобы его имя запомнили,- ответила я сразу же.
Я знала эту историю. Когда-то давным-давно Герострат сжёг храм Артемиды. У него спросили: «Зачем ты сделал это?» Он ответил, что хотел прославиться. Его даже не казнили. Его захотели наказать иначе. Каждый вечер глашатаи кричали: «А вы забыли имя Герострата?» И только поэтому его имя до сих пор живо.
Я люблю эту историю.
- Нет, что за чушь,- лис хитро сощурил глаза. – Не так уж он и хотел прославиться. Копай глубже.
- Нет, он хотел прославиться,- сказала я уверенно.
- Это тебе в школе вбили в голову. А ты подумай сама!
- О, ты точно лис Алекса!
- Именно. Но ты с ним не встретишься, если не ответишь на мой вопрос.
- Я не знаю ответа.
- Тогда ты не можешь увидеться с моим хозяином.
- Подлое животное! Я требую встречи с Алексом! Слышишь, мне нужно встретиться с ним!
- Я бы пустил тебя к нему, но нет.
Я не знала, что делать. Поэтому пришлось надуться и демонстративно повернуться к этому зазнавшемуся лису спиной.
- При всём моём желании, я не могу.
- Значит, желания не достаточно,- я притопнула ногой.
- Достаточно. Я у тебя в долгу.
- Разве? – я удивилась и снова обернулась к лису, сидящему на пеньке.
- Да. Когда ты была маленькой, ты меня часто упоминала.
- Я тебя не знала даже, когда была маленькой,- ответила я честно. – Не могла я тебя упоминать.
- Могла.
Я уставилась в хитрые лисьи глаза. Лис по моему вопрошающему взгляду догадался, что я ничего не понимаю.
- Откуда у тебя веснушки? – спросил он совсем неожиданно.
- Лисичка хвостиком махнула,- ответила я так, как отвечала ещё в детском саду.
Когда я была маленькой, у меня были веснушки. Особенно много их было летом. А потом с возрастом они взяли и исчезли. И волосы с возрастом потемнели. В детстве у меня были волосы, как у Димы. Светлые-светлые.
- О, ты до сих пор это помнишь! – сказал лис радостно. – Ладно, я не могу не помочь тебе после этого. Мы будем жульничать.
- Отлично!
- Я подскажу тебе ответ.
- Спасибо большое! Спасибо!
- Что тебе нравится в моём хозяине?
- В Алексе? – я растерялась. – Ну, он крутой.
- Нет!
- Он жестокий?
- Тебе нравятся жестокие парни? Мило,- лис заулыбался грубо.
- Прекрати!
- Нет, подумай об Алексе. Какой он?
- Горячий,- сказала я и тут же закрыла от стыда лицо руками.
Но лис не засмеялся, даже не ответил мне колкостью.
- Именно. У Герострата было горячее сердце. Не удивительно, что храм сгорел.
- Горячее сердце?
- Да, иди за мной. Я отведу тебя к жестокому парню. Как тебе и нравится.