- Я готова тебя послушать,- сказала я. – В конце концов, у нас есть вино и тихая комната. Что мне здесь делать, как не слушать чей-то рассказ о жизни?
- Слушай. Я несчастлив потому, что в моей жизни нет ничего, что могло бы меня сделать счастливым. У меня есть всё, но мне ничего не нужно. Я могу купить что угодно, поэтому мне ничего даже не хочется. А то, чего я хочу, просто невозможно получить. И сам факт, что это невозможно, никогда не позволит мне быть счастливым.
- А чего ты хочешь? – спросила я заинтересованно.
- Новый лучший мир. Утопия, которая могла бы быть, если бы не людское эго.
Я знаю, что мои глаза засияли:
- Алекс! Я тоже этого хочу! Это и моя мечта тоже!
- Не ори в самое ухо,- сказал он спокойно. – Этого я не ожидал.
- И я не ожидала! Это ведь замечательно! Но постой,- я вдруг задумалась. – Почему это делает тебя несчастным? Меня ведь не делает.
- Потому что я знаю, что этого никогда не будет. Знаю, но мечта всё равно живёт. И я словно динамит в себе ношу. Каждая несправедливость, каждый акт агрессии, одни словом, всё, чего быть не должно, нагревает фитиль. Я взорвусь когда-то. Вспышка света – и меня больше нет.
Он замолчал. Сделал глоток вина, протянул мне бутылку:
- Пей, если хочешь слушать. Иначе будет тяжелее воспринимать. Я про это всё никогда не говорю, а если говорю, то только выпив.
Я тоже сделала глоток. Алекс начал говорить:
- Почему я несчастен? Хочешь знать? Я скажу! Меня всё бесит, я ненавижу всё вокруг каждой клеточкой тела. Когда рядом был Макс, всё было не так уж и плохо. Но, наверное, дело не в нём. Просто я был маленьким и ничего не понимал. А теперь, когда понял, мне жизнь не жизнью стала. Наказанием,- он истерично засмеялся. – Я просто физически ощущаю на себе всю несправедливость, которая совершается в мире каждую секунду. Меня бесят деньги, бесит то, что я и все другие люди для кого-то просто рабы, бесят свиньи, которые наживаются на горе других. Как же меня это всё бесит!
Как-то, когда я ещё учился в школе, я сказал на уроке, что люди – рабы. Мы работаем не на себя. Нам обещали радостный и честный труд, а на деле все работают, чтобы не умереть от голода. Только правящей верхушке выгоден такой расклад. Мне сказали заткнуться.
Я замолчал. Но начал думать обо всём этом больше. Книжки читал, со знающими людьми разговаривал. И в моей голове стала складываться картина мира. Устрашающая картина. Всё вело к тому, что быть счастливым невозможно. В мире всего-то человек триста, которые могут быть счастливыми. А знаешь почему?
Я отрицательно покачала головой.
- Потому что всем, что происходит в мире, управляет верхушка, где не больше трёхсот человек. Остальные миллиарды просто живут потому, что верхушка им разрешила. Тем более должен ведь кто-то выполнять грязную работу. И этот кто-то - мы.
Я выхватила у него бутылку, сделала глоток и спросила решительно:
- И кто все эти люди? Кто в той верхушке?
- Разве я знаю? Но это не обязательно известные люди. Точно не политики, в этом я уверен. Вся политика – эта игра, которую создали те триста человек. Они наперёд знают, как закончится любая война, и сколько какая из стран потеряет денег. Людей они не считают, человеческие потери им точно не важны.
Понимаешь, эти люди руководят всем. Всем. От мировой экономики до продуктов потребления. Куда бы ты ни пошла и что бы ты не делала, ты всего лишь марионетка, которую они дёргают за ниточки. Ты ешь то, что они хотят, чтобы ты ела. Ты носишь то, что они хотят, чтобы ты носила. Ты живёшь столько, сколько они хотят. Желательно недолго. Им не нужно взрослые и опытные люди, которые уже могут думать рационально. Им желательны люди моложе, которые из-за своей глупости всем этим интересоваться не будут. Умные люди не нужны государству. Закончил высшее образование – иди работать. Потом умираешь. Чем раньше, тем для них лучше. Жить нам предстоит недолго.
- Как недолго? – спросила я удивлённо.
У меня в планах долгая жизнь. Ведь за короткий срок провернуть что-то грандиозное почти невозможно.
- Да ведь я объяснил: им не выгодно, чтобы ты жила долго. Да, Фаер, запомни, всем от тебя всегда что-то нужно. Мир построен на правиле «ты мне, я тебе». Всё, что происходит в мире, кому-то выгодно. Всегда есть человек, который снимает сливки с катастроф и трагедий.
- Это ведь ужасно! Нет, я не могу этого стерпеть! Кто эти люди?! Скажи мне!
- Не знаю. Рокфеллеры какие-нибудь. Но я, правда, не знаю. Деньги ещё не означают власть, власть означает деньги.
Он замолчал и подумал немножко.
- Я пытался поговорить об этом в школе с учителями, которых всегда считал не самыми глупыми людьми их тех, что меня окружали. Но они сказали не лезть в это. И не потому, что они переживали. Нет, никто не переживает за чужих людей. Они так говорили потому, что школа была государственной, а думая о том, о чём думал я, тебе бы в любом случае пришлось возненавидеть любую государственность. А государство им не за это платит. Да, ещё в школе всех делают одинаковыми. Этого я тоже терпеть не мог. И знаешь зачем? Знаешь, зачем они делают всех одинаковыми?
Я отрицательно покачала головой. Только подумала: «Боже мой, что за мысли у этого парня!»
- Плохо,- сказал он сурово. – Когда видишь, как что-то странное происходит, всегда задавайся вопросом: почему? Если люди одинаковые, если они мыслят одинаково, то для того, чтобы ими управлять, нужна одна общая политика. Если все разные, то придётся учитывать каждого. Им это не выгодно.
- Опять упирается в выгоду! – вырвалось у меня.
Алекс улыбнулся, как улыбаются глупым маленьким детям:
- Когда будешь спрашивать себя «почему?» в девяноста девяти процентов случаев ответ будет в том, что кому-то это выгодно. Как думаешь: почему до сих пор нет лекарства от рака или от СПИДа?
- Учёные не могут найти.
Я это сказала и сразу же почувствовала, что сказала глупость.
- Научили тебя говорить в школе. А если ты сама подумаешь? Если ты включишь аналитическое мышление?
- Это кому-то выгодно?
- В точку! Ты думаешь, что учёные, которые уже почти полностью изучили такой сложный орган, как мозг, не могут найти, как избавиться от какой-нибудь жалкой опухоли? Ты серьёзно?! Конечно же, знают! Думаю, в подвалах того же самого Рокфеллера хранится уже готовая вакцина. Но ведь зачем этим людям спасать своих рабов? У них их достаточно! Даже более чем. Теперь они ведут с нами скрытую борьбу. Нас стало слишком много, им столько не нужно. Нас уничтожают. Вся еда уже давно не натуральная, косметика, которой ты пользуешься, токсичная, приборы, окружающее нас, излучают вредные волны. Всё для того, чтобы мы слишком долго здесь не задерживались.
- Боже мой, это всё так ужасно!
На лице Алекса снова появилась его фирменная жестокая улыбка.
- Нет, всё гораздо хуже, если только копнуть чуть глубже. Но ты этого точно не захочешь.
- Нет, рассказывай дальше! Продолжай!
- Экономика,- сказал он выразительно и взглянул на меня.
Я молча кивнула.
- Это я ненавижу, наверное, больше всего. Потому что исправить всё можно. Только вот никто не позволит.
- Так что с экономикой не так? – нетерпеливо спросила я.
- Что с ней не так?! Она в полной жопе! Это ещё мягко говоря. Понимаешь, выгодно работать только на себя. Но мы так не можем. Мы работаем на государство, а почему?
- Ему выгодно,- сказала я сухо и сделала ещё глоток вина.
Алекс выхватил из моих рук бутылку и приложился к горлышку. Потом снова заговорил.
- Нам платят так, чтобы мы могли дожить до следующей зарплаты. Мы работаем в поте лица, а получаем за это копейки. Ну, в большинстве случаев,- он осёкся и немного смутился.
Конечно, он смутился! У самого позолоченные львы на крыльце стоят и вечеринка, в которую явно вложена целая куча денег, а он говорит о том, что все получают жалкие копейки.
- Шлюхи для правящих кругов – вот кто мы,- сказал снова Алекс. - Продаём свой труд потому, что иначе нам не прожить. Это неправильно. Есть пути. Можно выехать из грязи, в которой мы застряли. Но никто нам не даст этого сделать. Мы всегда будем в проигрыше. Потому что в этой игре выигрывают только большие страны. Большие страны жрут маленьких. И всё из-за того, что деньги у нас с разным рисунком.