- Сильно болит? – спросил он у Макса сочувствующе.
- Терпимо,- поморщился Макс, когда тот нечаянно задел рану, переворачивая бинт.
- Если больно, то ты только скажи. Мне не нравится то, какой ты бледный.
- Всё в порядке,- улыбнулась я. – Он всегда такой бледный. А знаете почему?
Мне стало чуть веселее, и я захотела поговорить о чём-нибудь с этим мужчиной.
- Почему? – заинтересованно спросил он.
- Потому что он происходит из древнего аристократического рода,- сказала я важно. – Вы когда-нибудь должны были слышать фамилию Райман! Хотя бы в школе на уроке истории! Его древний предок, Тадеуш, сделал всё, чтобы Речь Посполитую не отдали Австрии! Вы только посмотрите на его руки! – я взяла руку Макса и тыкнула её водителю едва ли не под самый нос. – Видите какие у него вены голубые! А почему? Потому что он из голубых кровей, да-да!
Я завралась окончательно, но растерявшийся водитель мне верил.
- Так я, выходит, наследника какого-то древнего рода спасаю?
- Именно! – согласилась я радостно.
Потом ему позвонили. Это была его жена. Мы начали говорить о его жене и о детях. Потом мы уже заговорили совсем о посторонних вещах. Когда ступня у Макса была перебинтована, к остановке начали подходить люди. Водитель посмотрел на часы и сказал:
- У нас ещё есть немного времени. Если хотите занять какие-нибудь места, то я пропущу вас первыми.
- Да, спасибо,- улыбнулась я.
- Да ведь вы мне так и не рассказали, зачем полезли на тот мост! – вспомнил вдруг мужчина.
- Ах, это,- я улыбнулась ещё шире. – Я просто захотела пройтись по нему! Мне ужасно нравятся такие вот старые мосты! Ну, а эти двое всегда рядом. Кто-то в любом случае на этот гвоздь наступил бы ,- сказала я беззаботно.
- Бедные парни,- улыбнулся мне в ответ водитель. – Видно, приходится им из-за тебя страдать.
Я ничего не ответила. Мне стало не по себе. Когда мне снился Алекс, он сказал что-то подобное. Да-да, он говорил о том, что я способна только заставить всех страдать. Да, этот случайный мужчина, который попался мне под руку, сказал именно то, что я сегодня уже слышала в своём сне.
- Чего ты так побледнела? – спросил он растерянно. – Или ты тоже королевских кровей?
- Королевских кровей,- попыталась улыбнуться я.
Дальше уже разговор не вязался. Я не хотела больше говорить, да и времени больше не было. Нужно было выезжать. Мы с парнями заняли те же места, на которых приехали сюда.
Постояв совсем недолго на месте, мы поехали. Я молчала. Я была очень тихой. Меня сильно впечатлил сегодняшний день. Ладно, ещё сон. Сон – это не реальность, чтобы из-за него сильно переживать. Но ведь из-за меня Макс действительно пострадал. Я же знаю, что ему очень больно, он просто вида не подаёт. А всё это из-за меня. Неужели это так очевидно, что из-за меня все страдают? Ведь даже случайный встречный мне это сказал, не то, что Алекс из моих снов. Разве это правда?
Всю дорогу я была очень тихой. И Макса с Димой это почему-то немного пугало.
- Ты-то чего переживаешь, будто у тебя дыра в ноге, а не у меня? – усмехнулся мне Макс.
- Да! Что с тобой? – спросил Дима оживлённо.
- Ничего! – я отвернулась.
Пусть видят, как сильно я переживаю. Мне почему-то захотелось произвести на них впечатление. Пусть думают и отгадывают, что это меня так расстроило. Пусть пытаются меня понять.
Но выглядеть задумчивой и грустной у меня не получилось. Дима так удачно шутил и острил, что я не смогла удержаться и стала смеяться. Но он, правда, хорошо шутил! Даже Макс, которому совсем не нравится юмор Димы, начал смеяться.
Дорога была весёлой. Когда я достала кое-что перекусить, то всё самое вкусное я решила отдавать Максу. Мне было ужасно жаль, что это именно из-за моего желания погулять по тому дурацкому мосту, он проколол себе насквозь ступню. Ведь это, на самом деле, очень серьёзно.
- Знаешь, лучше дай что-нибудь Диме тоже,- сказал Макс, откусив ярко-красное яблоко, которым я его угостила.
- Зачем?
- Хотя бы ради меня.
- Ради тебя? – я не понимала, о чём он.
- Если ты будешь такой доброй ко мне, то он начнёт меня ненавидеть так же сильно, как ненавидит Алекса. В нём сидит ужасный собственник. Дима у нас ревнивиц.
Макс получил два подзатыльника: один от меня, другой от Димы.
- Эй, полегче! Я и так из-за вас двоих с ногой покалеченной остался, не хватало ещё, чтобы вы мне сотрясение мозга устроили!
- Будешь и дальше выкидывать такие штуки – не сомневайся, устроим! – улыбнулась ему я.
И мы рассмеялись, и мне снова стало хорошо. Да, всё хорошо. Ничего страшного сегодня не случилось, а то, что Макс поранился – это ничего. Рана заживёт. Всё всегда заживает, все раны затягиваются. Поэтому, наверное, я и верю, что дальше всё будет хорошо. Всё плохое заживёт обязательно.
Слышите? Обязательно! Обязательно заживёт!
========== Часть 17 ==========
Мне было плохо. Я никого не хотела видеть, сидела целыми днями у себя в комнате и думала. Когда кто-то звонил, я просто не брала трубку, а если трубку поднимали родители, то я просила их соврать, что я сплю. Мне было плохо.
С тех пор, как мне приснился сон, в котором мои друзья погибли, а Алекс прочёл мне странную нотацию, прошло несколько дней. А мне легче не стало, мне становилось только хуже. И с каждым днём я всё меньше хотела, что-либо делать. А это, дорогие мои, значит, что с каждым днём я всё меньше хотела жить.
«Мне просто грустно. Это скоро пройдёт»,- пыталась я себя утешать. Боже, любому понятно, что это ложь. Мне не просто грустно. Мне хуже, чем грустно. Грустно, это когда в кофе не кладёшь сахар и хочется посмотреть какой-нибудь сопливый фильм. А сейчас мне хочется разве что выстрелить в висок из маленького славного револьвера. Но револьвера нет. Поэтому мне только и остаётся, что думать.
Это был очередной день, когда я ничего не хотела. Я проснулась и пожалела об этом. На улице было пасмурно. Уже в какой день. Думаю, солнце не появится до следующей весны. До следующей весны будет хмуро. Я не могу ждать так долго.
Но всё-таки в этом дне было что-то особенное. Я спустилась на кухню. Дома уже давно никого не было. Я просыпаюсь поздно, когда родители уже на работе, я ложусь рано, когда они ещё не вернулись. Хотите знать, что они сделали, когда поняли, что мне тоскливо? Они купили витамины. Чёртовы витамины! Что за каша у них в голове, если их ребёнок хочет себе револьвер, чтобы застрелиться, а они покупают ему витамины?
Я постояла на кухне. Решила поесть, потом передумала и решила выпить чего-нибудь. На столе была ещё не открытая упаковка апельсинового сока, и я, нахмурившись, решительно её отодвинула и взяла минералку. Знаете, в таком состоянии только минералку пить можно. Она ведь на вкус совершенно как слёзы. Такая же горькая и солёная. Слёзы самой земли. Мне только ими и упиваться.
Было позднее утро. Я посмотрела из окна на улицу. Пустынно, мёртво. Самое время выбраться. Я, если быть честной, вообще не хотела никуда выходить. Я ничего не хочу. Я просто лежу на кровати и смотрю на стены с ненавистными мне обоями. Ужасные обои, знаете, такие беленькие с голубыми цветочками. Видно, что дизайнер работал над этим узором долго: каждый лепесток отдельной структуры и отдельного цвета, а когда лепестки накладываются друг на друга, то даже там цвет и текстура подобраны отдельные. Идеальные обои. Меня воротит от их идеальности. Меня вообще от идеальности воротит.
Вы посмотрите вокруг! Сейчас каждый встречный, чёрт возьми, идеален. Все такие красивые, все такие утончённые, интересные и необычные. Меня сейчас стошнит от этого, чёрт возьми!
Она сидит на диете и у неё потрясающая фигура. Он книгодрочер, которого заботит количество прочитанных книг, а не их содержание. Но для всех он кажется начитанным. Она неописуемая красавица, а на самом деле у неё уходит два часа на то, чтобы нанести весь тот макияж, что сейчас у неё лице. Он такой молодой, а уже разъезжает на дорогой машине, которую он со слезами на глазах выпросил у отца, разумеется.