- Ты чего? Мы же живы!
- Катись к черту! Зачем ты меня увел? Я бы спасла его! Я бы вытащила его! Долбанный робокоп!
Она со всей силы толкнула полицейского в грудь, стиснув зубы от злости и обиды. Обиды на весь мир, который пропустил ее через эту мясорубку, оставляя только изуродованный фарш, вместо человека, способного жить.
- Анна, очнись! Это был не твой брат. А даже если и он, то уже давно разложившийся зомби, который вырвал бы тебе кишки.
Глаза девушки широко раскрылись, а слезы замерли в уголках опухших глаз. Зубы терзали разбитую губу, привкус крови вновь расцветал во рту. Горящие от боли руки вцепились в изодранный и грязный свитер, сдерживая нервную дрожь. Ей было больно, невыносимо больно слышать это.
Она надеялась, что Миша ей поможет, спасет ее брата, хотя бы попытается. А он просто делал то, что привык. Обычный робот, с эмоциональным диапазоном, как у креветки.
И в то же время Анна возненавидела себя. Люто и без сожаления. Она все та же маленькая девочка, крикливая и напуганная, но не способная что-либо изменить. Разве может она что-то изменить этими ладонями, этим бестолковым телом?
- Пошел ты, Сухачев! Я тебя ненавижу!
Анна развернулась, направившись в сторону дома. Разодранные колени горели, а пальцы вытирали остатки слез и туши с бледных щек. Нижняя губа дрожала при каждом выдохе - это было знаком того, что истерика подходит к концу. Но в то же время ни физическая, ни внутренняя боль не могли сгладить жесткую правду о ней самой, которую девушка так долга не хотела признавать.
- Чуть что, так Сухачев, - пробурчал Миша, взъерошив волосы и грустно усмехнувшись. – Я ей жизнь спас, а она «пошел ты, ненавижу».
Дав истеричной особе фору, капитан последовал по той же разбитой и поросшей травой дороге домой, обдумывая, как выкручиваться из сложившейся ситуации. Не напишет же он в отчете о том, что алчная тварь, сжирающая души, угнала у него машину.
***
Миша сидел за кухонным столом в квартире, всматриваясь в коньяк, плескавшийся в граненом стакане. Тараканы в служебной форме бегали в его голове, сортируя мысли по срочности и надобности.
Влажные волосы растрепались, предоставленные полной свободе, а темно-бардовое, махровое полотенце покоилось на поникших плечах. Из одежды кампанию Михаилу составляли только спортивные шорты, которые крепко обтягивали бедра капитана. Хотя, сейчас он был простым уставшим мужиком, запутавшимся в самом себе и происходящем.
Раньше все было просто – добрые люди, плохие люди, и средний промежуток, который не подходил под Уголовный кодекс. А тут еще прибавилось забот с потусторонней чертовщиной, и он понятия не имел, с какой стороны копать под эту проблему. «Может, все-таки найти телефон Сэма и Дина?» — капитан усмехнулся своим мыслям. Горько, но усмехнулся.
- Робот, - фыркнул мужчина, проглатывая содержимое стакана. – Станешь тут роботом, когда кругом сплошной бардак! Айшии, разлагающиеся дети, говорящие озера. Вы мне покажите, где учат это обезвреживать? В академии вроде не преподавали. Хоть ТВ-3 просматривай и под лекционную запись оформляй. Как она сказала? Карибское море и «неТитаник»? Черт бы их всех побрал. Еще и за машину объясняться.
Протяжный звонок, сопровождаемый настойчивым стуком, заставил уставшего хозяина квартиры подняться и направиться к входной двери. Кого могло притащить в час ночи? Неужели опять дежурный с какой-нибудь истеричкой, у которой муж устроил алкогольное путешествие в гаражах с друзьями, не сообщив своей боевой подруге?
Ну, уж нет, если снова он, или еще какое-нибудь чудо света, то Михаил точно надерет ему задницу! Спать, только спать, сон залог успешных решений, свежих сил и крепких нервов. Так что, открываю дверь, отправляю на все четыре стороны по космическим законам Вселенной и в постель.
С боевым настроем и уже с готовой речью, капитан раскрыл тяжелую входную дверь.
- Доброй ночи, капитан, - смущенно прошептал женский голос.
Михаил Сухачев, капитан розыскного отдела полиции, стоял в одних шортах, опешив и забыв все правила приличия. На него смотрели невинные, ярко-голубые глаза, оттеняемые длинными черными ресницами и каскадом русых локонов. Облаченная в свободную футболку и джинсы, гостья, лукаво улыбаясь, потрясала перед собой бутылкой виски.
- Я пришла извиниться, - устало вздохнув, начала девушка, - знаете, все эти женские гормоны, такая штука.
- Не сомневаюсь, - усмехнулся Миша, всматриваясь в блестящие ярко-голубые глаза.