— Я вижу, вы вернулись в страну живых.
Анна пробует пошевелиться, тупая боль напоминает о себе. Она оставляет попытки сесть и лежит тихо.
— Каков ваш вердикт, доктор? — спрашивает Дасса. Доктор прячет стетоскоп в потертый кожаный футляр.
— Пациент будет жить, — констатирует он. — Что вам нужно сейчас, барышня, так это отдых. — Выпрямляясь в полный рост, говорит: — Я выпишу рецепт. — Затем, обращаясь к Дассе: — Успокоительное, чтобы она лучше спала.
Когда, проводив доктора до двери, Дасса возвращается в комнату, Анна уже повернулась на бок лицом к стене. Она одета в пижаму и чувствует себя совершенно обессиленной, словно участвовала в многодневных гонках. Озноб постепенно уходит.
— А где Пим?
— Он скоро будет, — отвечает Дасса. В ее голосе начинает звучать неподдельный интерес.
— Так вот куда ты хочешь уехать?
Подняв взгляд на фотографии небоскребов, приклеенные к стене, Анна обозревает Королевство Манхэттен.
— Да, — коротко отвечает она.
Дасса кивает, продолжая разглядывать башни и железобетонные каньоны.
— Я родилась и росла в Берлине. Очень большом городе. Большом и современном. Но это, — говорит она, — это город из другого мира…
— Хеллоу, — слышит Анна приветственный голос Пима, возникшего на пороге в плаще и мягкой фетровой шляпе. Кожа на его лице кажется выбеленной. Опуствшись на колени у ее кровати, он берет руку Анны.
— Дитя мое, — говорит он, словно начиная проповедь. — Моя дорогая, любимая дочка.
— Пим, — шепчет она, открывая ему объятия. — Мне так жаль.
Ее щека увлажняется.
— Аннелейн, тебе не стоит извиняться.
— Нет, стоит, стоит, — она сглатывает ком в горле. — Я не та дочка. Я не тот человек, за которого ты меня принимаешь.
— Анна! — говорит он и качает головой. — Ты всегда будешь моей любимой дочкой.
— Нет, ты не понимаешь.
— Я все отлично понимаю.
— Я оставлю вас вдвоем, — говорит Дасса.
— Спасибо тебе, Хадасма. Спасибо. — Он поворачивается к Анне и повторяет: — Я все отлично понимаю, Анна. И благодарю Бога, что он надоумил меня послать тебя на уроки плавания, когда ты была еще маленькая. Все эти медальки, которые ты заслужила, пошли нам на пользу.
— Нет, Пим, может быть, тебе стоит позволить им отослать меня обратно в Германию? Чтобы они там закончили начатое?
Пим тяжело вздыхает в ответ.
— Ты меня огорчаешь. Очень огорчаешь, говоря такие вещи.
Анна не отвечает. Она догадывается, что Пим в этот момент предпочел бы, чтобы она помолчала.
— А сейчас, пожалуйста… — Он сжимает ей руку. — Давай не будем больше говорить об этом. Ты должна отдыхать. Это тебе сейчас нужно больше всего. Почитать тебе? Я бы с удовольствием. Дай только я сниму плащ и повешу шляпу.
Несколько минут его нет в комнате. Появляется Муши — проник через оставленную для него дырку в двери. Кот мяукает и нагло прыгает к ней на кровать. Анна прячет нос в его плюшевой шерстке. Она слышит шепот Пима и мачехи за дверью. Потом входит Пим с книгой в руках.
— Я только начал перечитывать «Большие ожидания», — объявляет он и устраивается в кресло рядом с кроватью Анны. — Диккенс — гений, он добирается до самой сути человеческих характеров. Я всегда восхищался в нем именно этим.
Пим открывает книгу, смотрит на страницу и вдруг говорит:
— В тебе тоже есть что-то от такой способности, Анна. Когда ты пишешь.
Анна морщит лоб.
— Бог дал тебе талант. Наверное, я никогда не говорил тебе об этом, — он словно размышляет вслух.
Анна молчит.
— Ну да, и напрасно. Я должен был сказать тебе. Ведь это правда.
Она не знает, как откопать в себе слова благодарности. Во всяком случае, Пим, как кажется, их не ждет.
Он прочищает горло, прежде чем начать читать. Анна устраивается ближе к изголовью кровати и упирается головой в спинку, как в прошлом: папа и дочка в час отхода ко сну. Прижимая мурлычущего кота к груди, она погружает нос в его шерсть, а Пим закуривает сигарету и шуршит страницами. Она вслушивается не столько в слова, сколько в звук его голоса. Ее взгляд возвращается к приклеенным к стене картинкам из журнала. К городу из другого мира.
29. Пишущая машинка Мип
Несколько рассказов у меня получились, зарисовки Убежища сделаны с юмором, многие страницы дневника выразительны, но… действительно ли у меня есть талант, это еще вопрос.