Я подошёл в упор, освободил руку от металла перчатки и коснулся кожи лица, провел пальцем по рассечённой брови, смахнул появившуюся капельку крови, спустился вниз по щеке к пухлым губам, обхватил изящную шею, глядя в ее зеленые безжизненные глаза. Она была абсолютно спокойна. Второй рукой я коснулся молнии комбинезона и резко потянул вниз, оставляя прорезь до нижней части подтянутого живота. Убрал руку от шеи и медленно спустил ее в сторону груди, ощущая как она вздымается в шумном дыхании. Уголки ее рта немного скривились, а смотрящие в мое лицо глаза на мгновение вспыхнули злобой и... снова вернулись в состояние безразличия. Я улыбнулся понимая, что наконец нашел слабое место и убрал руку.
— Дежурный! — парень торопливо появился в проходе. — Сколько у нас человек в триста двадцать седьмой камере?
Парень схватился за планшет, несколько раз там что-то нажал и ответил:
— Шесть человек.
Я указал пальцем на девушку.
— Раздеть и бросить ее к ним минут на сорок. Пусть делают с ней , что угодно. Главное, чтобы осталась жива и относительно невредима.
Поймав на себе презрительный взгляд заключенной, я сел за стол, откинул голову и прикрыл глаза. Когда девушку вывели двое здоровяков и дверь закрылась, я включил музыку и расслабился. Напряжение, в котором прибывал медленно отпускало.
Из музыкального транса меня вывел звон цепей и следующий за ним звук закрывающейся двери. Я открыл глаза с удивлением заметив точно повторяющуюся картину еще до их закрытия. Девушка снова была прикована к стене, но на лице появилось несколько новых гематом и ссадин, на шее красной каймой виднелся след от человеческих зубов. Кажется, ребята достались ей страстные.
Я встал и подошел поближе, сложил руки на груди и стал молча наблюдать за ее реакцией. Взгляд по-прежнему не выражал ничего, но пялилась она уже не в стену, а только на меня. Прогресс.
— Как отдохнула? — спросил я с издёвкой. — Надеюсь с тобой хорошо обращались? — ответа привычно не последовало. Я тяжело вздохнул, понимая, что все опять придется начинать с начала. — Может всё-таки поговорим? Нормально. Без побочных действий. А то твое молчание может сделать из тюрьмы публичный дом для уголовников, если после каждого допроса я буду тебя отправлять в новую камеру. Мое предложение по-прежнему в силе. Ты говоришь, где найти Хантера, а я отпускаю тебя. Все ведь просто. Ну или ты можешь и дальше молчать и когда у меня закончится желание ждать ответа я снова отправлю тебя к кому-нибудь в камеру. Ну, что скажешь?
Я замолчал, давая время обдумать сказанное. Посмотрел на часы, засёк пять минут и стал ходить из стороны в сторону. Она пристально наблюдала за мной. Молча.
— Я так понимаю вариант номер два тебя устраивает больше. Ну, что ж… придется договариваться с твоим товарищем. Я думаю при виде волка он выложит все, что знает. А что касательно тебя… Дежурный! — в этот раз мой крик заставил девушку дернуться, а в глазах наконец появился нечто похожее на страх. Вбежавший с планшетом коллега молча замер. Я снова ткнул пальцем в девушку. — В четыреста тридцатую до завтрашнего утра.
— Но там же четырнадцать человек, — с неким сожалением в голосе произнёс парень глядя на привязанную девушку. — Они же ее…
— Тебе не понятен приказ?! — крикнул я пуская в тело огромную кучу энергии, броня покрылась всполохами и парень сделал шаг назад. — Пусть делают с ней что хотят. Если надумает сдохнуть, отправьте ее в капсулу регенерации и после восстановления снова закиньте в камеру, — я посмотрел на девушку и сделал пару шагов в ее сторону. — Теперь это твоя судьба до конца жизни! И никакого выбора у тебя больше нет. Извини.
В помещение зашли два амбала, отстегнули цепи и стали уводить ее. Она пристально смотрела на меня с животной яростью в глазах и когда оказалась рядом неожиданно бросилась на меня с криками:
— Мразь! Подлая мразь! Ты хуже любого из тех, кто здесь заперт! Ты чудовище страшнее твоей зверюги! Будь у меня возможность я бы выпотрошила тебя на изнанку и скормила бы бродячим псам!
— Стоять! — конвоирующие замерли и обернулись. — Ты хочешь убить меня, дрянь? Как мило… Хочешь, я дам тебе такую возможность, — достав боевой нож я кинул ей его под ноги. — У тебя будет всего один шанс. Я буду без брони, оружия и позволю нанести всего один удар. Если сможешь убить, то тебя вывезут за город и выпустят, а если нет, то до конца своей никчемной жизни будешь ублажать всех отморозков этой тюрьмы! Отпустите ее.