— Скажи мое имя, — приказал он ей, и она внезапно моргнула.
— Я не знаю твоего имени.
Это было так нелепо после всего, через что они прошли.
Его руки остановились на ее словах, их взгляды сцепились, когда она затаила дыхание.
— Даин.
Даин. Даин Блэкторн.
Она знала его имя.
Она вспомнила кое-что из того, что он сказал ей однажды.
— Это имя, которое ты получил в детском доме, где ты был?
Она могла сказать, что он был доволен тем, что она вспомнила.
— Да.
Его рука снова начала двигаться.
— Старый смотритель назвал меня в честь смерти, и я отдал ему это имя. Она выдохнула.
Даин. Смерть. Тоже подходит.
— Даин.
Низкий звук, почти рычание, покинул его. От этого звука по ее телу пробежала дрожь, сливаясь с жаром, усиливая его еще больше.
— Даин, — повторила она, задыхаясь, вспоминая, какой эффект, по его словам, произвел на него ее голос.
Охваченная внезапным чувством власти, она раздвинула ноги чуть шире.
— Ты чувствуешь мой вкус на своем языке, Даин?
Его дыхание стало более прерывистым, рука почти сердито тянулась к члену, вены на шее начали вздуваться.
Никогда, никогда она не видела мужчину более сильного и более дикого одновременно, и вид его в таком состоянии, осознание того, что она видит его стороны, которые он не показывает всем, заставляло ее терять голову. Из нее хлынул поток влаги, все ее чувства были возбуждены и раздразнены до предела.
Она ухватилась за стойку сбоку, чтобы удержать руки на месте, зная, что он остановится, если она прикоснется к себе. Она не могла этого вынести, не слишком долго. Она так давно не испытывала удовольствия.
— Даин, пожалуйста.
Через несколько секунд, с еще одним низким звуком, он кончил, струйки его спермы омыли душ и устремились в сток. Она наблюдала за всем этим, желая прикоснуться к собственной груди, ввести два пальца внутрь себя так сильно, что она задрожала от этого, а мокрое пятно на ее шортах становилось все более влажным.
Мгновением позже, когда он перевел дыхание, его глаза вспыхнули и нашли ее. Словно кот из джунглей, гладкий и смертоносный, он взял полотенце и, обернув его вокруг талии, подошел к ней.
— Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе?
Она энергично кивнула.
Темная полоса ухмылки появилась снова.
— Я не буду трогать тебя, и ты тоже не будешь трогать себя. Пусть все кипит.
Какого черта?
Она собиралась взорваться.
— Ты все еще доверяешь мне? — спросил он, его взгляд был пронзительным.
Она вспомнила вопрос, который он задал ей раньше, когда она была под действием наркотиков, слово, которое связывало их с самого дня знакомства. Она сделала паузу, размышляя об этом.
Доверяла ли она ему по-прежнему? И да, и нет. Ее молчание ответило ему достаточно. Его взгляд усилился.
— Пока достаточно. Ты знаешь, где я был последние несколько дней?
Она покачала головой, ее руки дрожали от потребности, сковывающей ее тело.
Его руки легли рядом с ее руками на стойку, прижав ее к себе и не прикасаясь к ней.
— Я нашел одного из трех.
Ее сердце остановилось. Она поняла, сразу поняла, о чем он говорит. Один из трех мужчин, которые надругались над ней.
Ее возбуждение стало утихать при воспоминаниях.
Одна из его рук схватила ее за челюсть, возвращая ее в настоящее.
— Я покончил с ним.
Его нос нашел ее нос и провел по нему один раз таким мягким жестом, что ей захотелось, чтобы он сделал это снова немедленно.
— Я отрезал ему руки, — его нос спустился вниз по ее шее, — потом язык, — по ее груди, его дыхание коснулось ее твердых сосков, — потом его маленький член.
Все части, которые касались ее.
Она посмотрела на его затылок, на его влажные темные волосы и почувствовала, как ее горло сжалось.
Внутри нее что-то расцвело, распустилось, медленно, неуверенно, боясь, что ей снова будет больно, что ее снова бросят, но все еще находя надежду.
Чертову надежду.
— Это был лысый мужчина или один из двух других? — спросила она, ее голос сорвался, и она увидела, как он отпрянул назад.
Его глаза встретились с ее.
— Тот, у кого была камера.