— Ты звонишь только позлорадствовать?
— Еще узнать, как у тебя дела? Какие планы? Ты серьезно намерен остаться там? Не думала, что Лилин поступок способен настолько заставить тебя пересмотреть свою жизнь.
— Я хочу задать тебе вопрос, — резко сказал я.
— Что за смена тона, Колесниченко? Ты меня пугаешь.
— Представь такую ситуацию: ты порвала с Димой…
— Ого, это, конечно, не сложно, особенно если учесть, что мы ссоримся, как кошка с собакой.
-… потому что подумала, что он тебе изменил.
— Что ты хочешь этим сказать? — послышалась настороженность в ее голосе.
— Вот ты зажила своей жизнью, начала встречаться с новым молодым человеком, который, по мнению Димы, полный кретин и недостоин тебя. Вот вы сидите в кафе с ним, и ты замечаешь там же Диму. От него не было вестей уже долгое время, и ты, наверное, вообще думать о нем забыла.
— Я все еще не понимаю, о чем ты.
— И вот твой нынешний парень делает тебе предложение, но ты ему отказываешь. Хочется верить, что из-за Димы. Так вот, в чем вопрос: почему ты отказала и чтобы ты сказала Диме, если б он приехал к тебе прямо после этого и попытался поговорить?
— Послала бы к черту, — выругалась подруга. — И я бы точно не отказала этому парню из-за Димы, наоборот, бы согласилась, чтоб это изменщик видела, что потерял… Погоди, ты про себя что ли? Такая встреча была у вас с Катей?
— Да, — я прикусил щеку изнутри, как делал всегда, чтобы вернуть контроль над своими эмоциями. Слова Яны задели. Катя все же не согласилась, но почему тогда отказала?
— Вань, прошло два года. Глупо мечтать, что она испытывает к тебе хоть какие-то теплые чувства. Тем более, зная, как ситуация выглядела для нее. Я не знаю, почему она отказала тому парню. Может, не так уж у них все серьезно. Но ей точно не нужен сейчас разговор с тобой. Она тебя даже слушать не станет. Ты не должен оставаться в этом городе только из-за надежды все исправить. Это сделает только хуже. Тебе надо жить дальше. Ведь видишь, она живет.
Черт, Яна, как и всегда была права. И от ее правоты легче не становилось. Я правда не знаю, что такого можно ей сказать, чтобы она простила меня за ту боль, которую ей пришлось пережить.
— Знаю, — согласился я и поморщился, — просто это так тяжело, знать, что она так рядом и ничего не делать.
— Если ваша любовь — это судьба, то все встанет на свои места и без твоих действий. Не испорть все сейчас. Думаю, она сейчас ошеломлена вашей встречей не меньше.
В голове всплыло воспоминание, где Катя рассуждала о судьбе. Тогда она говорила не о нас, а я, наоборот, решил, что ее присутствие в моей жизни не может быть ничем другим, кроме как нашей судьбой. Может и правда, все наладится со временем.
— Ладно, доверюсь тебе, женщина. Как дела на работе?
Я перевел тему и в итоге еще полчаса выслушивал возмущения подруги о том, как какая-то вертихвостка, которая работает в их издательстве на шесть лет дольше Яны, тоже, как и она, решила метить на высокую должность. Действительно, с чего бы это? Таким темпом, время до сообщения от Дениса пролетело незаметно.
Он написал мне ближе к девяти, предложил встретиться через час в каком-то клубе, потому что потом хотел расслабиться с какой-нибудь красоткой. Он скинул мне геометку. Пробив маршрут, я взял на заметку, что добираться от дома туда двадцать минут на машине. Я все еще не хотел пить, поэтому не стал вызывать такси. Душ помог мне немного прийти в себя и отбросить идею, нестись к Кате прямо сейчас. Вещи так и стояли в чемоданах возле порога, пришлось отвезти их в единственную спальню в квартире.
Это была комната родителей: рядом с окном стояла двухспальная кровать, застеленная пледом с изображением кроликов. Я усмехнулся своим пошлым мыслям, вспоминая слова Яны о том, что я извращенец. Что есть, того не отнять. На стене висел узористый ковер, по которому так и хотелось поводить пальцем. Рядом с кроватью одиноко стоял стул, на который отец обычно вешал свои вещи, и у стены возле прохода находился коричневый шифоньер. Определенно, здесь следовало сменить обстановку, но вот средств на это пока не было. Хорошо, что хоть плазма здесь была. Очередной подарок от нас с Лилей родителям, до этого они пользовались черной доисторической коробкой с пятью каналами, четыре из которых были новостными.