– Тридцать три коровы? – как-то нерешительно спросил Борис.
– Ё-о-опта! Михалыч! А ну ещё разок…
«Сто восемьдесят семь попугаев»
– Ты чего, Надюха? Какие попугаи?
– Говори, сказала, что слышал!
– Сто… этих… Сто восемьдесят… сколько там было-то… семь попугаев.
– Не поняла! Скажи толком!
– Сто восемьдесят семь попугаев.
– Едри-ит твою… Так ты же этот! Одарённай! Вы посмотрите-ка на него! Вот гад, а! Ану быстро пошли к генералу!
– Какой я одарённый?! Да расскажи ты нормально!
– Ты, мать твою за ногу, читаешь мысли!
– Я!?
– Ну, не я же, едрит твою налево! Заладил: я, я! Иди, сказала, быстро!
И Надя снова толкнула его в плечо.
На этот раз Борису стало как-то не по себе; откуда-то появился очень сильный страх; все внутренности, казалось, сжались, и тракторист почувствовал себя так же, как и его Барбос, который забрался сегодня в свою будку и ни в какую не хотел оттуда вылезать. Борису в данный момент тоже очень сильно захотелось забраться в какую-нибудь будку, забиться в самый тёмный угол и не вылезать оттуда никогда! Так страшно стало, аж жуть! И Надюха какая-то страшная! И всё вокруг страшное! И голоса эти!.. И ещё, чего Надька сказала, мол, он читает мысли… Как? Почему? Откуда? Какие мысли? О чём она буровит, эта склочная баба? Хотя, ещё совсем недавно она была прикольной… А теперь страшная…
Борис вдруг остановился и взглянул в сторону площади. Ему почему-то показалось, что там все такие же, как и Надька – злые, страшные и грубые. И с каких это пор он вдруг стал таким боязливым? Раньше вон Петьке мог в глаз заехать при случае, а Петька-то поболее будет, чем Борис; да и бабу, хоть какую, мог послать куда подальше, и та пусть хоть оборётся, – плевать; а тут – страх такой взял, аж пробирает до костей. Наверное, заключил Борис, всё это от того, что Надюха сказала: он может читать мысли. А ведь действительно, всё то, что он слышит у себя в голове, очень смахивает на потаённые мысли людей. Он и сам так постоянно размышлял про себя, зная, что его никто не слышит: вроде мысли все выстраиваются в рядочек, вроде идут, как солдатики, а потом раз, и переметнуться в какую-то совершенно другую сторону, и думаешь уже совсем о другом; а в результате получается какая-то катавасия, бессмысленный поток сознания – вот прямо, как и сейчас, когда он слышит все эти голоса. От осознания этого вдруг стало совсем страшно. Борис взглянул на Надю. Та стояла, уперев руки в боки и глядела на него страшными, злыми глазами.
Нет. Надо бежать… Бежать! Без оглядки! Бежать, как можно дальше отсюда, от всех этих упырей, что собрались на площади и думают, думают, думают, думают… А он всё слышит, слышит, слышит…
– Нет! – вдруг закричал Борис и стартовал похлеще матёрого скакуна.
Подальше! Подальше отсюда! Как можно дальше! Здесь всё такое страшное и ужасное! Голоса, голоса, голоса…
Где-то сзади заорала Надя. Борис слышал каждое слово; все угрозы, все оскорбления и проклятия! А также услышал то, что она не высказала вслух: она собиралась сдать его толпе, сдать его тем вооружённым генеральским амбалам, которые живо поймают и скрутят, как маленького щенка! Нет! Улепётывать отсюда, ко всем чертям! Бежать без оглядки!
И он бежал. Бежал так, как никогда не бежал. Его подстёгивал самый настоящий ужас, какого он, казалось, не испытывал вообще никогда! Страшно было так, словно он вдруг попал в самый настоящий ад, в преисподнюю, а за ним гонятся легионы демонов во главе с антихристом; и тем антихристом был несуразный старикашка – его тёзка – генерал Борис Олегович Соболев, а одним из наистрашнейших демонов была Надюха, которая гналась за ним, подобрав где-то здоровенную палку. Вот, гадкая баба…
Борис мчал по улицам. То и дело ему попадались какие-то люди; и все, как один, что-то постоянно лепетали. Он бежал, не обращая внимания ни на что. Он уже голов был смириться с тем, что слышит чужие мысли, но он ни в коем случае не хотел попасться всем этим людям в лапы. Они сожрут! Обдерут его, как липку! Разорвут на части, а ошмётки бросят на съедение дьяволовым псам!
***
Сколько времени он так бежал, Борис сказать не мог. Запыхался страшно. И когда уже почувствовал, что падает, вдруг остановился.
Прислушался…
Тихо.
Неужели? Неужели всё прошло? Но нет. Где-то далеко-далеко, если прислушаться очень тщательно, можно было расслышать голоса всё тех же демонов, от которых он только что убежал.
Убежал? Борис осмотрелся по сторонам. Да, всё-таки убежал.
Он только сейчас понял, что каким-то образом очутился в лесу. Посёлок остался чёрт знает где! И как, скажите на милость, можно было так быстро пробежать такое расстояние?! Километров… чёрте сколько! Это же надо…