– Да? А ты уверен, что не заснёшь? Хотя бы три часика? Пока я тебя не сменю. А?
– Ну-у… - Лёха потупил взор.
– Вот! – продолжил Михалыч. – Мы все устали. Я лично, валюсь с ног. Ты тоже. Федя… А на Федю надеяться!.. – Михалыч махнул рукой.
В этот момент Федина голова показалась из-за кустов.
– Чё там «Федя», Михалыч? – услужливым тоном спросила голова. – Федя тута. В кустах. С этими… с бабами! Всё пучком!
– Рад за тебя, что ты в кустах с бабами, - отозвался Михалыч.
– Я там вам нужен, что ли? А то я услышал «Федя», и думаю…
– Нет-нет, дядя Фёдор. Сиди там, в своих кустах. У нас всё хорошо.
– А-а… Ну тогда ладно.
И голова занырнула обратно в кусты.
Михалыч взглянул на Лёху:
– Чего лыбишься?
– Да так, ничего, - давя улыбку проговорил Лёха.
– Тут трупы, маньяки, разорванные шеи, а он лыбится! Плакать надо!
– Да просто Федя этот…
– А что Федя?
– В кустах, говорит, с бабами…
– А! Ты про это. Ну это Федя, что с него возьмёшь?
Федина голова снова вынырнула из кустов:
– Что там, Михалыч? Я нужен?
– Да что ж ты будешь делать, а! Вот, неугомонный! – Михалыч махнул рукой. – Вылазь давай оттуда! Пошли уже. Время!
– Время пить Херши! – воскликнул Федя и вылез из кустов.
– Потом будешь пить свою хершу, - сказал Михалыч. – Выводи женщин, и дуйте за нами.
– Ага! Так точно! Есть, как говориться, - отчеканил Федя.
– Я те щас поговорю, - сжав кулак, приструнил его Михалыч. – Живо давай.
Федя юркнул в кусты, а Лёша тихонько сказал на ухо Михалычу:
– Слушай, а не сильно ли ты с ним строго, а? Он старается.
– Попускать нельзя. Попустишь, так он на шею сядет. Я его знаю. Вон, как тогда со своим флагом. Буровит, что зря!
– Вот, въелся тебе этот флаг.
Вместо ответа, Михалыч отмахнулся.
Федя вывел Ольгу с дочерью, и Михалыч тут же указал рукой в сторону, мол, идём туда. Михалыч не хотел, чтобы женщины видели труп, поэтому быстро постарался покинуть это место.
Через несколько секунд, отряд шёл по лесу, огибая сосны.
XIII
13. 09. 2015
18:05 мск
– Нет, мы таки заблудились. Ты завёл меня в такую чащу, что отсюда и с Сусаниным не выйдешь. А ещё говорил, что знаешь дорогу. И где ты знаешь? Кудой нам теперь идти? Взад или вперёд? И мне кажется, что мы здесь уже были и видели все эти проклятые сосны. И ещё я устал, как собака. И есть я хочу, как тот лев. Единственное, куда ты меня довёл, так это до насморка. Сопли ручьями, как Ниагарский водопад идут. Скоро тут будет новое море из… соплей. Ну чего молчишь, Васька? Хочешь совсем меня извести? Заболею я вообще совсем, и что? Кто потом меня лечить будет? Или у тебя план такой, хочешь, чтоб я заболел? Таки да, я уже заболел. И ты таки добился своего.
Васька покачал головой и сказал:
– Как же ты меня достал. И ноешь, и ноешь! Заболел он! Выпей отравы тварь…
– Чего?..
– То есть, я хотел сказать… выпей отвары трав. Вот.
– А… а то мне послышалось… – Исерович помолчал немного и добавил: – И вообще, я знаю эту шутку!
– Молодец, что знаешь! И задолбал ты нудить. Ничего мы не заблудились. Я знаю, куда идти. Иди пей отвары!
– Ничего ты не знаешь. Отвары, говоришь… И где я, по-твоему, найду тут эти твои отравы… то есть отвары? И на чём, скажи пожалуйста, мне кипятить чайник? И где этот самый чайник? А вода! Где вода? Завёл меня чёрте куда! А ведь я не просил. Сидел бы сейчас себе дома и горя не знал… бы.
– Изя, помолчи хоть минуту, а!
– Изя! Ну какой я тебе Изя? Я не Изя. И почему ты постоянно называешь меня Изей? У меня есть нормальное моё имя, и называется это имя «Миша». И никакой я не Изя.
– Ладо, Неизя. Но помолчать ты хоть немного можешь? Дай хоть подумать.
– Вот. Я таки говорил, что ты не знаешь дороги. Если думаешь, значит, не знаешь.
– Что я не знаю? Куда идти? Да знаю я! Только немного подзабыл. И если ты не перестанешь тараторить, то я и не вспомню. Хочешь, чтобы мы вышли, тогда помолчи.
– «Помолчи». Не, и вы посмотрите на него, какой он умный, аж до не могу!
– Изя! То есть… этот… Миша! Помолчи!
– Ладно… Ладно, я помолчу, но ты должен вывести нас отсюдова, во что бы это не стоило. Другого пути нет, как только найти путь. Иначе мы совсем здесь окоченеем. К примеру, я уже окоченел. И сопли…
– Миша!
– Что «Миша»?
– Заткнись, прошу тебя!
– Ладно, но…
Васька поднял вверх указательный палец, словно предупреждая, что ещё одно слово, и он не выдержит.
Исерович замолчал.
Васька сел на замшелый пенёк и стал думать. Думал он, как показалось Мише, целую вечность. Но Миша молчал; было трудно, но он всё же молчал, понимая, что если этот Васька не придумает, куда идти, то они ни в жизнь не выйдут из этих дебрей. Исерович совсем потерял всяческие ориентиры. Он совершенно не знал, где находится; и даже не мог понять, в какой стороне Орешково. Миша в полной мере осознал тот факт, что в данный момент он всецело зависит от Васьки. А Васька думает. Причём очень долго.