Ржавчина и погода повлияли на отделку Жозефины около десяти лет назад. Но у Уолтера было семь оттенков сумасшествия в глазах, и я не собиралась его злить.
— Я не буду прикасаться к этому — к ней, — быстро сказала я.
Уолтер толкнул меня вниз.
— Конечно, не будешь, — ворчал он, шаркая к дверному проему. — Ты не хочешь потерять пальцы, поэтому…
Как только он исчез из виду, я бросилась к задней стене. Моя ситуация превратилась из отчаянной в неизбежную, и я могла только расстегнуть пуговицы. Не успела я занять позицию, как услышала рычание пикапа, направляющегося в нашу сторону.
Все, что должно было случиться, тут же скрылось. Я пыталась убедить себя, что у меня было время: этот грузовик, вероятно, был в минутах езды. Я так глубоко спряталась в этом отеле, что если бы кто-нибудь сунул туда голову, он бы меня не увидел.
И это, вероятно, будет моим последним шансом на какое-то время. Я знала, как долго Уолтер говорил, когда были только он и я. Я не могла себе представить, как он будет себя вести, если будет несколько человек, с которыми можно поговорить. Мы могли остаться тут до завтра.
Но как бы я ни пыталась убедить себя, мое тело просто не слушалось. Стресс от грузовика, приближающегося к нам, и страх, что кто-то войдет и увидит меня, мешали чему-либо случиться.
Пикап свернул на нашу улицу. Я слышала, как Уолтер кричал, чтобы он остановился, и поняла, что мое время истекло. Похоже, мне просто придется скрестить ноги.
Я потянулась, чтобы поднять комбинезон, когда кто-то из грузовика закричал в ответ. Это были не пады. Я знала, потому что они не говорили по-техасски.
Я замерла на середине рывка и слушала, вдруг я ошиблась. Но я знала, что нет: эти люди, кто бы они ни были, не говорили на нашем языке — значит, они были какими-то граклами. Уолтер всегда говорил, что каждый раз, когда два человека не могли понять, о чем говорил другой, в кого-то всегда стреляли. Стрелять было легче, чем слушать.
Язык или нет, но Уолтер стрелял сильнее всего, что я знала. Это было худшее, что могло пойти не так, случиться в самое неподходящее время. Меня буквально поймали со штанами вокруг лодыжек.
Была доля секунды, когда я надеялась, что они не нападут на нас. Может, это будет первый случай в истории людей, когда кто-то вел себя прилично. Не успела я вбить эту мысль в голову, как началась драка.
Я насчитала пять. На дороге за пределами отеля разнесся гул не менее пяти мощных винтовок. Они заряжались, наполняя свои камеры потоком концентрированной энергии. Их жужжание нарастало до тех пор, пока у меня в голове не начало звенеть, и казалось, что у меня между зубами застряли шершни.
Потом винтовки вдруг выстрелили.
Все изменилось в мгновение ока. В одну минуту я просто пыталась облегчиться, а в следующую — упала, полуголая, к ближайшему укрытию.
Снаружи был полный хаос. Бело-голубые вспышки освещали улицу; куски кирпича и известки со стен. Блуждающий луч пробил себе путь через пустое окно и прошел сверху.
Я ощущала жар на тыльной стороне голых ног — это было как повернуться к солнцу. Луч ударился о стену и взорвался, оставляя след размером с мою голову.
Это были не старые винтовки, а настоящие. Мы были прижаты, в меньшинстве. У Уолтера были серьезные проблемы — если он еще не погиб. Высунуть голову в дверной проем было бы приглашением снести ее. Мой лучший шанс — добраться до крыши.
Я порвала комбинезон на ногах и туго обвязала рукава вокруг талии. Я поползла, направляясь к углу, где стоял беспорядочный пистолет Уолтера. У меня все еще был револьвер, но я израсходовала большую часть заряда, уничтожив Брендона. Теперь у меня осталось всего пятнадцать процентов энергии в кристалле — и этого было мало для борьбы.
Я карабкалась по комнате, уклоняясь от лучей и морщась от града тлеющего гравия. Пыль покрыла мой язык; в воздухе пахло дымом и горелым пластиком. Я пыталась следить за тем, сколько выстрелов делали Граклы, пытаясь угадать, когда они потеряют заряд. Но я не могла сосредоточиться.
Боялась, впервые за долгое время.
Жозефина была прислонена к стене, ее огромный ствол был направлен на крышу. Она весила больше, чем я думала, даже больше, чем должна была. Часть меня беспокоилась, что с ней было не так, в то время как остальная часть неслась вверх по лестнице.
Я перешагивала по две за раз. Мои ботинки сильно шлепали по ржавым ступеням, и я ощущала, как вся лестница раскачивалась из стороны в сторону. Но на улицах было достаточно шумно, и я не думала, что Граклы меня слышали.