Приказчик, один из четырех сыновей Агабиля, презрительно поморщился, только взглянув на фотографию: «Сделано не у нас, уверяю вас!»
«Чья же это работа?»
«Не могу сказать».
Рядом, в мастерской Лючинетто, Ифнесс получил сходный ответ, но вдобавок выслушал наставление: «Старомодная, в сущности, вещица — могла быть получена по наследству. Аметист огранен недостаточно выпукло — так режут гранаты. Нет, это не наше — никогда, ни за что мы не позволили бы себе такое насилие над камнем!»
Из лавки в лавку бродили Ифнесс и Этцвейн.
Наследник удалившегося от дел мастера Меретриса заинтересовался вырезкой: «Да-да, наша запонка, в стиле династии Сиуме! Видите, как играет аметист? Секретный контур гранения, известный только нашему цеху! Ее потеряли? Жаль. Забыл покупателя — с тех пор прошло лет пять».
«Кажется, я знаю владельца, — не унывал Ифнесс. — Он заявился на вечеринку в компании моих друзей, но я не припомню, как его звали». Историк протянул подмастерью фотографию Человека Без Лица.
Меретрис-младший посмотрел, моргнул: «Как же! Саджарано из дворца Сершанов. Говорят, живет отшельником. Удивительно, что он приходил к вам ужинать».
Глава 13
Дворец Сершанов, замысловатое сооружение из прозрачного и цветного стекла, был обращен фасадом на юго-восток, к Гарвию. Поднявшись по крутому склону, Ифнесс и Этцвейн осторожно, издалека изучали подходы ко дворцу. Никого не было ни в крытой галерее второго этажа, ни в той части дворцового сада, где буйная растительность позволяла что-нибудь рассмотреть. Изыскания в Архивном управлении не дали интересных или неожиданных результатов. Род Сершанов, достаточно древний, не мог похвалиться, однако, блестящей историей. Принц Варо Сершан, владетель кантона Дикой Розы, в свое время поддержал Вайано Паицифьюме. Некто Альманк Сершан снарядил корабль, совершил набег на южный берег Караза и привез сокровище — полный трюм серебряных масок из разграбленных захоронений. Саджарано был последним прямым наследником рода. Его бездетная супруга тому уже двадцать лет как скончалась, но Саджарано не женился вторично. Ему все еще принадлежали наследственные имения в кантоне Дикой Розы — Саджарано знал толк в сельском хозяйстве. В наследники ему прочили двоюродного брата, Камбариза Сершана.
«Простейший метод — подойти к парадному входу и попросить аудиенции у его превосходительства Саджарано, — рассуждал Ифнесс. — Прямолинейный подход отличается несомненными достоинствами. Увы, — Ифнесс печально вздохнул, — я всегда и во всем подозреваю подвохи и внезапные затруднения. Что, если Аноме ожидает нас? Вполне возможно! Меретрис мог поделиться с ним новостью о найденной запонке. Подьячий в Архивном управлении показался мне излишне расторопным».
«Аноме вызовет дискриминаторов, как только узнает о нашем появлении, — сказал Этцвейн. — Будь я на месте Саджарано, я принял бы всевозможные меры предосторожности».
Ифнесс отозвался: «Будь я на месте Саджарано, я не прятался бы во дворце, а оделся бы попроще и бродил по городу. Здесь мы теряем время. Нужно быть там, где есть возможность встретить Человека Без Лица».
Вечером открытые кафе на площади Корпорации наполнились толпой приветствующих друг друга приятелей, знакомых и любовников. Ифнесс и Этцвейн разместились в самом большом кафе и заказали вина с печеньем.
Кругом сновали гарвийцы — все окрыленные, в той или иной степени, присущими столичным жителям живостью и непостоянством.
Саджарано не появлялся.
Солнца закатились за кряжи Ушкаделя, тени легли на площадь. «Пора возвращаться, — сказал Ифнесс. — Джурджина скоро проснется, а ее нельзя оставлять без присмотра».
Джурджина уже пришла в себя. Яростно, всеми известными ей средствами, она стремилась освободиться от поводка. Ее платье местами разорвалось над бедрами — там, где она пыталась стащить с себя металлическую петлю, туго опоясывавшую талию. Деревянная перекладина кушетки выщербилась — пленница старалась перетереть поводок. Секрет застежки, известный только Ифнессу, теперь занимал ее настолько, что она не сразу заметила прибытие тюремщиков. Испуганно вскинув голову, как загнанный зверь, эстетка разразилась протестами: «Сколько меня будут здесь держать? Я давно не мылась, ничего не ела. Какое право вы имеете так со мной обращаться?»
Ифнесс отмахнулся скучающим жестом, отстегнул поводок от кушетки и снова позволил ей воспользоваться удобствами.