***
- Влада, а ты откуда так много знаешь? - спросила Клара, отложив перо и разминая руку. Сегодня переписывание великих цитат о послушании схлопотало сразу несколько учениц, и в комнате для выполнения домашних заданий стало чуть оживлённей. Чем переписывать скучное одно и то же, лучше поболтать.
- Читала много, - немного подумав, решила врать как можно меньше и ближе к правде. Всё равно образ провинциальной простушки удалось продержать всего несколько дней. А сегодня ещё и в спор с преподавательницей литературы ввязалась.
- Ты же говорила, что из провинции. Неужели смогли держать большую библиотеку?
- Прямо огромную! - я не удержалась от сарказма, вспомнив книжный шкаф в квартире ещё в том мире. - Там были букварь, поваренная книга, и ещё одна, красненькая.
Книги пару сотен лет с изобретением печатного станка уже не являлись неприлично дорогими, но немногие спешили ими обзавестись. В отдалённых районах часто считали их блажью и пустой тратой денег. Многие дворяне, особенно из низших и жалованных, подбирали книги по наличию богатого и красивого переплёта, совсем не интересуясь содержимым. Да и читали многие с трудом, поэтому моё высказывание никого не удивило. Напротив, многие захихикали, вспомнив своих близких или соседей.
- Тогда как? - всё же не унималась Клара.
- У нас сосед был, имение совсем рядом стояло. Вот к нему и бегала. Он и читать научил, и этикету, и вообще... Заботился, когда у меня здесь никого не было.
- Ой, как романтично! Ты его, наверно, любишь? И почему он тогда позволил тебя сюда послать?
- Клара, ты думай, что говоришь! - вмешались другие девушки. - Как, по-твоему, он мог помешать? Это же сосед, а не родственник. Вот, если бы успели обручиться...
Множество глаз вперились в меня, излучая нетерпеливое любопытство. Я страдальчески закатила глаза. Сама виновата, не надо было болтать. С другой стороны, если совсем молчать, будет втройне подозрительней и впятеро больше сплетен и фантазий.
- Он женат. И вообще, Крису больше двухсот, - сразу после сказанного прикусила язык. Ещё и имя выдала, хорошо, что не фамилию. Не быть мне Штирлицем, хотя и непонятно, с чего разболтала, никогда такого за собой не замечала, тем более, с малознакомыми. Но девушки зацепились совсем за другое.
- Двести? Фу, он же совсем старый!
- Не говори так, моему отцу было двести пятьдесят, и ни одного седого волоса!
- Как ты можешь знать, считать-то тебя только здесь научили!
- Да я тебя!
- Тихо! - пришлось громко хлопнуть по столу, привлекая внимание. - Вы что, хотите, чтобы на шум воспитательницы сбежались?
Зарождающаяся ссора потухла, так и не разгоревшись. Девушки снова расселись по местам и взялись за перья.
С нетерпением дождалась полуночи, когда в спальне все крепко заснули и дежурная воспитательница проверила подопечных, чтобы самой заснуть до утра. Быстро накинула мышастое платье и подошла к окну в уборной. Серая одежда должна хорошо просматриваться в ночи, но в ней всё же лучше и теплее, чем в белом ночном платье. Жаль, тёмные прогулочные плащи хранятся на складе и выдаются только на прогулки.
Окно бесшумно отворилось. Обычно на ночь все двери запирают, поэтому выход через окно оставался единственным вариантом. До земли невысоко, до сада отсюда всего пара десятков шагов. Там, прячась за кустами от возможных взглядов, добралась до забора. Ожидание не превысило и минуты. С другой стороны из леса приблизилась высокая фигура, также пригибаясь на открытых участках.
- Эрик? - я узнала связного. - Я думала, будет кто-нибудь из людей Криса.
- А меня де Вен и послал. Всё-таки, до сих пор числюсь вашим телохранителем.
- Ладно, тогда слушай...
Я собралась начать рассказывать, но живот успел первым, выдав громкое урчание. Наверно, мои горящие уши засветились в ночной темноте. Эрик улыбнулся и достал из-за пазухи большой кусок ветчины и хлеб.
- Берите. Я не знал, когда вы придёте, приготовился всю ночь ждать. Вас здесь что, не кормят?
- На каторге и то сытнее кормили, - я вцепилась зубами в мясо и в промежутках между укусами рассказала об отношении к воспитанницам и о подсмотренной недавно контрабанде.
- Я буду здесь каждую ночь, - сказал Эрик при расставании.
- Возможно, я не смогу приходить так часто. Это может вызвать подозрения, - на всякий случай предупредила его и ушла обратно.
Утром опять проснулась очень рано от того, что шаловливые ручки соседки снова обняли меня за талию. Я возмущённо вскочила. Нет, понятно, что в исключительно женском окружении, где только старый привратник и дворник мужчины, начнутся всякие извращения. Вон, Дила с Аннет чуть ли не прилюдно целуются. Но почему ко мне приставать-то? Я тут без году неделя, и ещё не прониклась всеобщей любовью. Недолго думая, отодвинула свою кровать на шаг в сторону, пока позволял проход, хотя бы так обезопасив себя от поползновений.
В этот день девушки проснулись до гонга от громкой ругани. Такие слова и в гвардейской казарме не часто услышишь, не то, чтобы от скромной леди. Уже привычно потянувшись ко мне Алина вместо второй кровати обнаружила пустоту и, не удержавшись, упала на пол. Всё бы ничего, но локтем она задела ножку, метко попав прямо по нерву.
На шум прибежала воспитательница и, не вникая в суть, влепила по дежурству. Алине за шум и ругань, мне за самовольную перестановку мебели и неучтивость к подругам. Видите ли, девушка ночью замёрзла, а я, такая нехорошая, не хочу войти в положение.
На следующую ночь, вернувшись от Эрика, я накрыла Алину своим одеялом и, для верности, покрывалом со свободной кровати. Утром девушка очень долго не могла выпутаться из этого нагромождения ткани. Крику в этот раз было меньше, наказание строже. Настроение поднял Эрик, выдав не обычный бутерброд с ветчиной, а полноценный котелок мясного рагу, даже почти не остывший.
Так прошло ещё дней десять. Кроме той, случайно замеченной контрабанды, ничего криминального не смогла обнаружить. Да я дважды забиралась в директорский кабинет и изучала бухгалтерские книги, но ничего предосудительного там тоже не нашлось. Удивительно, при всей строгости дисциплины, никто особо не следил, что происходит после полуночи до рассвета, что позволяло выполнять шпионскую деятельность.
С Алиной отношения перешли в позиционную войну. Я каждую ночь делала что-нибудь против поползновений к моему телу. После того, как ножки кроватей связали вместе, чтобы я их не двигала, в ход пошли другие средства. Воспользовавшись тем, что девушки спали крепко, пару раз заматывала Алину одеялом как в кокон так, что поутру она долго из него выпутывалась, кроя меня почём зря. Как-то сделал куклу в рост и подложила вместо себя, но получила наказание за порчу имущества и неподобающее поведение. Наконец, плюнула на всё, и просто легла спать на пол. По жёсткости и теплу он не особо отличался от карцера, так что я стала чуть хуже высыпаться, особенно с учётом регулярных ночных свиданий с Эриком. Почти ежедневные ночные прогулки и поиск "чего-нибудь не такого" всё же отнимали порядочно времени. Придираться ко мне не перестали, я уже больше половины месяца работала бессменной уборщицей пансионата, что тоже не прибавляло бодрости. В результате на занятиях я откровенно клевала носом, не высовывалась, ни с кем не препиралась, но всё равно вызывала неудовольствие преподавательниц уже невнимательностью.
Поздний вечер. Девушки заканчивают домашнее задание и готовятся ко сну. Я ухожу в учебное крыло, домывать коридор. Ума не приложу, как воспитательницы узнают о том, что дежурные где-то что-то не домыли, если не проверяют процесс, а грязи за день набраться не успевает? Попытки схалявить только привели к усилению наказания и лишению ужина, так что бегать сегодня с вёдрами допоздна.
У приоткрытой двери учительской гостиной остановилась и прислушалась. Вдруг, что полезное скажут, а если меня заметят, то я тут пол мою!
- Я вижу, интенсивное обучение приносит свои плоды, - я узнала голос леди де Фархан.
- Да, оно оказалось весьма эффективным, - отозвалась преподаватель этикета. - Влада сегодня удивительно внимательно слушала и тихо себя вела.
Неудивительно. Я просто задремала с открытыми глазами.
- Да-да, и на рукоделии тоже стала стараться и вышивать, хотя с её рукой это всё же неудобно.
- Тогда закрепим успех до приезда Хозяина, и постепенно ослабим нагрузку, - распорядилась старшая воспитательница. - Леди де Мара, у вас есть что-то новое?
- Да, вот, послушайте: "Дилара опять пролила чернила на ковёр. Скоро не останется мебели, чтобы прикрывать на нём пятна", - леди де Мара произнесла явно не по памяти, а словно читала откуда-то. А ведь она права. Сегодня вечером Дилара заправляла чернильницу, и несколько капель упало на ковёр. Его сразу же замыли, но простой воды недостаточно, чтобы полностью убрать пятно, и пострадавший угол подсунули под стол.
- Так, дальше неинтересно... - пробормотала леди де Мара. - А, вот. "Влада опять стучит. Мы с девчонками решили её проучить. Сегодня дождёмся ночи и устроим ей тёмную".
Вот собаки сутулые! Всё никак не успокоятся. Хорошо, что подслушала, выход к Эрику сегодня не состоится, мало ли что ещё подумают, если меня в спальне не будет.