- Э-э... - мы недоуменно переглянулись.
- Но это же сумасшествие!!!
Несмотря на излишнюю эмоциональность, слова женщины оказались не лишены смысла. Во-первых, Дарка могли узнать: все же личностью он был довольно известной. Во-вторых, ни его, ни мою одежду нельзя было назвать нарядной.
- Это все, конечно, исправимо, но займёт как минимум несколько часов, - Ролина взглянула в сторону окна. - И сегодня к хозяйке вы попадёте только ближе к вечеру.
- Может, оно и к лучшему, - Дарк задумчиво повторил её жест. - Вечером улицы опустеют. Чем меньше народу, тем меньше свидетелей.
- Тогда подождите, пока Курт с Гетером вернутся, - предложил глава семьи. - Они вас ближе к месту подвезут, да и подождать там могут.
- Хорошая идея, но это может быть опасно, - предупредил предводитель повстанцев.
- В наше время и дома сидеть опасно, не то что за порог выйти, - махнула рукой Ролина. - Монстров лесных бояться - в лес не ходить. Пойдёмте, займёмся пока вашей маскировкой.
Как оказалось, до переворота женщина работала в одном из столичных театров (да, было раньше и такое): шила костюмы и накладывала грим. И когда уезжала из Кордиса, забрала инструменты, средства и всякие примочки с собой.
- Хорошо, что у меня рука так не поднялась избавиться от этого добра. Как знала, что ещё пригодится.
Ролина усадила меня и Дарка в своей комнате у окна, и понеслось! Я слышала, что актёры раскрашивают лица, чтобы лучше передать образ героев, но никогда не думала, что буду сама учавствовать в подобной процедуре. Сначала женщина чем-то намазала нам лица и шеи:
- Чтобы кожа казалась светлее.
Потом долго и сосредоточенно рисовала разными кисточками на носу, на лбу, на щеках. Присыпала каким-то порошком, снова рисовала. Наконец, когда у меня уже сильно затекла шея, Ролина выпрямилась и довольно произнесла:
- Ну вот, готово.
Подойдя к висевшему на стене большому зеркалу, мы смогли оценить результаты её работы. На гладкой поверхности отражалась я... И в то же время не я. Кожа действительно стала светлее, лицо более вытянутым, глаза - уже, губы - тоньше. Теперь я казалась даже старше своего возраста. Не могу сказать, что такой облик мне понравился, но он определённо повышал мои шансы остаться неузнанной.
Внешность предводителя повстанцев изменилась ещё сильнее: черты стали мягче, лицо - круглее и моложе, а шрам и вовсе исчез. Ролина зачесала ему волосы на бок, и теперь даже я вряд ли узнала бы его, встретив на улице.
- Теперь переодеваться.
Вручив Дарку свёрток с одеждой, женщина выставила его за дверь и, усадив меня перед зеркалом, занялась моей прической.
- Эх, прям как в прежние времена, - грустно улыбнулась она, ловко переплетая длинные пряди.
- Вам хорошо жилось до переворота? - осторожно спросила я. Сидеть так долго в одном положении было скучно.
- Как тебе сказать... - задумчиво отозвалась женщина. - Смотря, что считать хорошей жизнью. Я и сейчас неплохо живу по сравнению со многими. Но тогда... Пусть налоги были огромные, а денег - кот наплакал, пусть процветало воровство и беззаконие, у меня было все, что нужно для счастья: дом, семья и любимое дело. И надежда была. Люди верили, что вот-вот возьмёт молодой король власть в свои руки, выгонит наконец дармоедов из дворца, наведёт в стране порядок...
- А на что жили актёры? Неужели люди были готовы отдать последние гроши, чтобы сходить на представление?
- Понимаешь... Смешные они люди, эти артисты. Их хлебом не корми, дай на сцене кого-то изобразить. Ближе к перевороту, когда у людей и денег-то не было, они едой брали. Собирали малость, лишь бы с голоду не помереть, а то и за просто так пускали. И играли. А как они играли! Смотришь на них и веришь, каждому слову, каждому движению веришь! Удивительные люди. Интересно, где они сейчас? Живы ли?
Погрузившись в воспоминания, Ролина замолчала, но её руки двигались, не переставая. Вскоре, закрепив концы, она позволила мне подняться и тихонько рассмеялась, когда я, выгнув голову, попыталась рассмотреть в зеркале хитрое плетение. Надо же, в кои-то веки моя непослушная грива выглядела аккуратно и даже красиво.
- Ну и последний штрих.
Порывшись в большом сундуке, женщина бережно вынула длинное платье.
- Сама шила, - с гордостью улыбнулась она, помогая мне одеться.
И гордиться было чем. Простой покрой, делавший вещь удивительно изящной, компенсировала яркая, богатая вышивка. Платье оказалось мне немного велико в груди и в талии, но когда Ролина подобрала к нему широкий пояс, это стало почти незаметно.
- Как красиво, - выдохнула я, проведя рукой по распускающимся на ткани цветам. - Теперь понятно, от кого у Тара такой талант к рисованию.