- Ты! Это все ты! - прошамкала она беззубым ртом.
- Бедняжка... - без тени жалости обронил самозванец. - Она была одним из самых прекрасных моих творений... А вы погубили её. Она не боялась ничего, и только огонь был её слабым местом... Жаль, конечно, что мне не доложили, кто именно был виновником произошедшего. И ещё печальней, что их упустили, - господин Тирей подскочил, как от удара, и разом сбледнул с лица. - Это избавило бы меня от многих хлопот... Но не волнуйся, моя красавица Тайгана, ты сполна насладишься своей местью.
Тайгана? Бывшая хозяйка Ремзеса?! Я не могла поверить, что существо, корчившееся передо мной на полу, и неземная красавица с извращенными пристрастиями - один и тот же человек.
- Они всегда были такими, эти жестокие людишки. Нет бы, спокойно принять свои низменные страсти и желания, свою ненависть, зависть, жадность... Кормить их, взращивать и лелеять... Нет, они называют их пороками, пытаются бороться с ними, а если не получается - прячут глубоко-глубоко, не понимая, какая это сила! У каждого из людей есть струна... Найди её, и сможешь заставить любого до конца дней исполнять угодный тебе танец. Весь мир будет у твоих ног!
«Что-то я не видела, чтобы у его ног лежал кто-то, кроме несчастной старухи...»
Наверное, мои мысли как-то отразились у меня на лице, потому что к торжеству в голосе Лорда Арчера добавилось раздражение:
- Вы сами выбрали свою судьбу. Но нет, я больше не стану излавливать вас, как блох... Стражи были неплохой игрушкой, но они изжили себя. Нет, вы, убогие людишки, однажды отказавшиеся подчиниться мне, посмевшие запереть меня в безжизненной пустыне, уничтожите себя сами!
И, по всей видимости обращаясь к Тирею, приказал:
- Приведи её!
Тот, поклонившись, вышел, но почти тут же вернулся в сопровождении молодой девушки, которую я никак не ожидала здесь увидеть.
Зара! Она была в группе тех, кто должен был проникнуть в замок в повозках. Значит, и их поймали...
- Мой лорд, - поклонилась она.
Что?..
Я не могла поверить своим глазам. Мы не были близкими друзьями, но все же жили рядом. Я видела, как она плечом к плечу с другими сражалась со стражами, радовалась победам, разделяла горе поражений, работала на износ, переживала, плакала, смеялась... Почему?! Зачем она это сделала?!
- Предательница! Мерзкая тварь! Забыла, откуда мы тебя вытащили?! - с яростью в голосе выкрикнул кто-то из повстанцев.
Девушка медленно обернулась и спокойно, без тени злости в голосе ответила:
- Как я могу быть предательницей, если мы с вами никогда не были на одной стороне?
Сказать, что мы были потрясены, значит, не сказать ничего. Зара попала в Сопротивление больше семи лет назад и была одной из тех, на кого подозрения пали бы в последнюю очередь.
- Ловко, - на губах Дарка застыла горькая усмешка. Как бы он ни старался по своему обыкновению держать лицо, я видела, что он ошеломлён не меньше других.
«Как могла обычная девушка столько лет притворяться, ни разу не выдав себя ни действием, ни словом, ни взглядом?»
- Это называется «вжиться в роль», - ответила Зара, глядя на меня. Я что, произнесла это вслух? - Знаешь, моя мать была актрисой. Мы жили с ней вдвоём в далеком городе Синоссиуме. Жили бедно, конечно, но с голоду не умирали. Мама зарабатывала на жизнь игрой в местном театре - очень маленьком, но любимом горожанами - и зрители обожали её. Даже в старых, заштопанных костюмах она могла любого увести за собой в сказочный мир, где сверкала, как королева, или наводила ужас, как злая колдунья... Но увы - она была слишком красива. Сколько раз на моих глазах ей едва-едва удавалось отбиться от приставаний грубых мужланов, не знающих слова «нет». И однажды после представления... Её выследили. Услышав, как кто-то ломится в дверь, она спрятала меня в шкаф, и я сидела там, как парализованная, и через узенькую щелочку видела все... Их было трое. Она умерла через несколько дней, так и не оправившись. Мне было всего семь, но каждый звук, каждая деталь врезались мне в память. Она кричала так громко, но никто из наших трусливых, бездушных соседей не пришёл ей на помощь!..
Зара говорила отрешенно, как будто не про себя, но по лицу её потоком катились слёзы. Резко смахнув их широким рукавом, она продолжила:
- С тех пор я осталась совсем одна. Жила на улице, как бездомная дворняжка, с той лишь разницей, что на дворняжек никто не смотрит похотливым взглядом. Я шугалась от каждого встреченного мужчины. После появления стражей стало немного проще, все забились по своим норам и старались не вылезать лишний раз. Но один раз мне все же не повезло: утратив бдительность, я попалась на глаза шайке каких-то подонков. Мне было всего пятнадцать. Они затащили меня в заброшенный дом, повалили на пол, разорвали одежду... В тот миг, когда я почувствовала, как меня лапают грязные потные руки, я поняла, что ненавижу эту постылую жизнь, этот отвратительный, несправедливый мир и этих омерзительных людей. Ненависть нахлынула на меня, застилая глаза. Все мои чувства, ощущения, страхи и надежды, все исчезло, растворившись в ней... И тогда мне явился мой лорд, - девушка бросила полный обожания взгляд в сторону трона. - Он сказал, что я вовсе не бесполезна. Что я сильнее, чем думаю. Что я нужна ему. Что если я выполню то, о чем он меня попросит, он даст мне силу - такую, что больше никто никогда не посмеет даже притронуться ко мне... - Зара мягко улыбнулась. - Когда я очнулась, вокруг меня лежало несколько трупов, а у меня в руках был окровавленный меч, раньше принадлежавший одному из них. Сколько я стояла среди мертвецов, не в силах сдвинуться с места - не знаю. А потом за мной пришли, и... Началась моя новая жизнь. Конечно, та забитая девчонка с боязнью мужчин, которой я была, не могла быть полезна господину. Но я могла играть! Десятки лиц, сотни масок... Образ женственной, но сильной и отважной девушки, влюблённой в своего предводителя, был моей последней и лучшей ролью...