— Дело в том, — продолжил Джонс, — что в рамках произошедшего события я считаю необходимым для себя ознакомиться со всеми подробностями, которые его сопровождали, в том числе картой погоды и прогнозом синоптиков на вчерашний день.
— Зачем? — коротко спросил Архип.
— В целях повышения опыта ведения прогнозов на предстоящие рейсы в будущем.
— Вы сами решили этим заняться или вам кто-то посоветовал? — спросил Архип.
Тут Джонс ещё больше впал в панику, но вида конечно не показал.
— Я подумал, что это является естественной процедурой для капитана команды в данной ситуации.
— А как капитан команды, вы чем регламентируете эти действия? — спокойно продолжил Архип.
Джонс понял, что конкретно ответить ему нечем, мямлить было ещё хуже, поэтому он решил выйти из этого тупика проще:
— Я просто посчитал это нужным для себя, вот и всё.
— Хорошо, — с лёгкостью ответил Архип, — тогда вернёмся назад. Вы сказали, что вам нужно подтверждение. Кто сказал вам, что оно нужно?
— Диспетчер Итан Ричардсон.
— Вы разговаривали с Ричардсоном?
— Да, я зашёл к нему в начале смены выяснить, как проходит спасательная операция.
— А до этого он вам не сообщал о погоде на текущий маршрут?
— В том-то и дело, что в прогнозе какие-либо предупреждения о буре отсутствовали.
— И это вызвало у вас подозрение?
Здесь Джонс понял, что его заводят в ловушку, и решил соврать:
— Нет, я же говорил уже, я просто хотел взглянуть на карту погоды, чтобы ознакомиться с подробностями.
— Скажите, Джонс, вы, являясь лётчиком морской авиации, знакомы с таким субполярным явлением, как «внезапный метеорологический сдвиг высокой шквальности»?
Здесь Джонс напрягся не на шутку. Он совершенно не ожидал от Архипа Великого таких глубоких познаний в метеорологии.
— Собственно я понимаю, о чём идёт речь, — ответил он задумчиво.
— Тогда вы должны понимать природу возникновения таких бурь в полярных округах, близких к полюсу.
— Да я знаком с теорией возникновения спонтанных метеокатаклизмов.
— Тогда каким образом вы собираетесь структурировать опытную статистику такого явления, да ещё и на основе одной погодной карты?
Тут Джонс понял, что вести дальнейший разговор бесполезно, так как его просто «взяли за шиворот» и он решил ретироваться по-хорошему.
— Наверное, вы правы, господин президент, я действительно переусердствовал в своих намерениях, поэтому оставим эту тему. Возможно, это произошло от остаточного напряжения после тяжёлого рейса.
Архип ещё раз весело усмехнулся и, допив свой бокал, поставил его на стол. Джонс сделал тоже самое и с невозмутимым спокойствием закончил беседу:
— Знаете, я очень доволен, что зашёл к вам и ситуация разрешилась сама собой. Спасибо вам большое, за то что приняли меня и за коньяк конечно, он действительно очень хорош!
— Заходите ещё Джонс! Общение — это неизменный путь к успеху.
— До свидания, господин президент!
— Всего доброго, Джонс!
И Джонс с явным чувством внутреннего идиотизма удалился за дверь.
Возвращаясь к себе в комнату, чтобы уйти от депрессивного стресса после разговора в офисе «Big Father House», Джонс составлял стандартную схему плюсов и минусов для каждого из подавляющих его состояние психологических факторов. Он однозначно проиграл эту дуэль, но зато не подал виду и не был полностью раскрыт в своих действительных подозрениях и недоверии к управлению. Он не получил никаких подтверждений своих подозрений, но зато, благодаря разговору с Архипом у него появился прекрасный вариант считать все эти мысли надуманными, а ситуацию просто случайным стечением обстоятельств без какого-либо заговора или тайных деяний за его спиной. Оставалось только одно — это то, что, в конце концов, карту погоды он так и не получил, а противопоставить ей тосты за рюмкой коньяка с Архипом Великим было бы всё-таки глуповато. Поэтому Джонс решил на этом месте просто расслабиться и забыть про данную ситуацию. Он даже не подозревал, что в скором времени он будет очень сильно поражён тому, как сейчас ошибался в абсолютно всех своих доводах.
ГЛАВА XX. НОВОЕ ОРУЖИЕ
После обеда вся команда во главе с Дэймоном Холлом направилась в аудиторию, где их уже ждали двое: один уже знакомый им директор программы испытаний Эштон Сандерс и специалист по новому оружию, инженер Харпер Беннетт, который был незамедлительно представлен окружающим, как только пилоты расселись по местам.