Проект поворота северных рек в Среднюю Азии зарубили полностью и бесповоротно, немалое количество руководителей, лоббировавших его, лишились своих теплых мест в министерствах и ведомствах. А вместо этого была запущена масштабная программа мелиорации Нечерноземья и орошения засушливых южных регионов России — от Астрахани до Ростова. Немедленного эффекта эта программа, конечно, не давала, однако имелись веские предпосылки кратного увеличения урожаев в этих краях в ближайшие 5–10 лет.
Ракетоноситель Энергия благополучно вывела на окололунную орбиту два советских орбитальных модуля, один из которых вскоре был сведен, а второй продолжал крутиться на высоте около сотни километров в перигее. Во второй экспедиции причем участвовал первый китайский космонавт (тейконавт) Ян Ливей. Высадка на лунную поверхность была отложена в связи с некоторыми возникшими сложностями — срок этой высадки был перенесен на лето 89 года.
5 декабря 85 года, Армения
Романов решил лично убедиться на месте, как продвигаются работы по предотвращению последствий спитакского землетрясения. Его сопровождал Предсовмина Воротников, секретарь Совбеза Примаков и министр обороны Соколов.
— Так какую легенду вы там придумали, Евгений Максимович? — спросил Романов у Примакова, когда они еще находились в правительственном самолете ИЛ-62М, ранее принадлежавшем Леониду Ильичу (Андропов и Черненко по воздуху не путешествовали в связи с неважным состоянием здоровья).
— Институт геофизики Академии наук, — начал отвечать тот, — сделал обоснованный прогноз о возможности землетрясения в этот вот регионе… в связи с чем необходима временная эвакуация на короткий промежуток времени. Больше ничего не придумалось.
— А этот институт… он в курсе, что чего-то спрогнозировал?
— Конечно, Григорий Васильевич, все мероприятия по созданию достоверной информационной картины проведены в необходимом объеме — назначены ответственные лица и даже под них организована спецлаборатория.
— Они ведь наверняка будут востребованы, эти лица, — продолжил Романов, — сразу после нашего события… интерес наших, да и мировых СМИ предсказать очень легко.
— Мы работаем над этим вопросом, — ответил Примаков, — думаю, что проведения одной-двух пресс-конференций с участием иностранных корреспондентов будет вполне достаточно. Это при условии, что все пройдет по плану, конечно.
— А что может пройти не по плану?
— Например, не будет никаких подземных толчков, — выдал логичную мысль Примаков, — или все же будет, но недостаточной силы… или в другое время или в другом месте — сами же знаете, насколько непредсказуемы силы стихии.
— Ну тогда не придется организовыватьпресс-конференции, только и всего, — рассеянно ответил генсек, после чего разговор сам собой увял.
ИЛ без проблем приземлился в Звартноце и подрулил к левой половине аэровокзала. Где уже выстроилась вся местная партийно-хозяйственная верхушка. Романов поздоровался с первым секретарем Демирчяном, после чего кавалькада черных Волг отвезла всех с здание ЦК.
— Григорий Васильевич, — осторожно начал интересоваться Демирчян еще в машине, — может быть меня хотя бы немного введут в курс дела? Почему такой аврал, зачем эвакуировать целые города?
— К сожалению. Карен Серобович, — отвечал ему генсек, — всех деталей я открыть не могу по соображениям секретности. Открытую информацию вы знаете — предупреждение о сейсмической активности.
— Дело в том, что Армению постоянно трясет, — сказал Демирчян, — у нас тут привыкли к этому. И никаких масштабных действий на моей памяти не предпринималось…
— Значит, Карен Серобович, — ответил ему Романов, сжав губы, — сейчас ситуация вышла за рамки обычного… поверьте — никто ничего лишнего не делает… и вы сами убедитесь в этом меньше, чем через сутки.
В кабинете первого секретаря Романов сразу же обратил внимание на большую карту республики, занимавшую добрую треть стены, противоположной ряду окон. Он подошел поближе и всмотрелся в нее.
— Значит, вот по этой дуге и произойдет завтрашний подземный толчок, — очертил он линию Кировакан (сейчас это Ванадзор) — Ленинакан (ныне Гюмри) — Спитак (остался непереименованным). — До Еревана больше 70 километров, до озера Севан около 60.
— Все это так необычно, — сказал ему Демирчян,- усаживаясь в свое кресло, — что выходит за все рамки… в народе кстати ходят упорные слухи, что эвакуация связана с какими-то военными испытаниями — что на это можете сказать, Григорий Васильевич.