Лэнг взглянул на жену и кивнул ей головой, но Энн промолчала. Она сидела с серьезным, словно застывшим лицом, не поднимая опущенных глаз.
…— Мистер Блау, вы служили в армии во время второй мировой войны?
— Вы хотите опорочить мою военную биографию?
— Никто не собирается делать этого, мистер Блау. Не понимаю, почему подобным вам людям вечно кажется, что на них нападают.
— Я отвечаю вам так же, как Советский Союз ответил на провокации финнов. Я знаю своих врагов. Я знаю, кто они, где находятся и чего от них следует ждать. Я дрался с фашистами в Испании. Я воевал с фашизмом в Германии, где у фашистов были не комиссии, а пулеметы и бомбардировщики. Я постараюсь использовать все возможности для борьбы с фашизмом и в будущем.
— Недурно сказано. Интересно, а с коммунизмом вы будете бороться с таким же энтузиазмом?
— Ни мне, ни моей родине коммунизм не угрожает, господин председатель. Можно согласиться, что он угрожает вам и многим тунеядцам, которые живут потом других людей.
— Наша комиссия назначена конгрессом для того, чтобы искоренить коммунизм в нашей стране. Конгресс считает, что коммунизм представляет серьезную угрозу, и это мнение разделяют многие американцы.
— Не сомневаюсь, сэр. Но вместе с тем многие уже поняли, что Гитлер уничтожал немцев под предлогом защиты их от коммунизма. Под тем же предлогом он убил шесть миллионов евреев — а я еврей, и не забываю об этом. Гитлер захватил бы весь мир, если бы его не остановили. Ваша комиссия…
— Мистер Блау, вы когда-нибудь встречались с человеком по имени Фрэнсис Лэнг?
…Лэнг снова перевел взгляд на Энн, и на этот раз она подняла на него глаза. Он громко выругался и налил в фужер коньяку.
…— За тридцать семь лет я встречался со многими людьми, но это не касается вашей комиссии.
(Кто-то из зрителей в задних рядах крикнул: «Вышвырните его!», и председатель постучал молотком, призывая к порядку).
— Драматурга Фрэнсиса К. Лэнга.
— Возможно, встречал, а возможно, и нет. Это наше с ним дело.
…Лэнг посмотрел в свой, фужер и закусил губу.
…— Вы написали какую-то книгу после возвращения из Испании?
— Вам это известно.
— Мистер Лэнг имел какое-нибудь отношение к опубликованию вашей книги?
— Почему бы вам не спросить у самого Лэнга?
— Книга называлась «Волонтер армии свободы»?
— А вы не знаете?
— Не распространялась ли эта книга во время второй мировой войны среди служащих вооруженных сил и не подвергались ли солдаты воздействию подрывной пропаганды, содержащейся в ней?
— Нелепый вопрос!
— Что тут нелепого?
— Во-первых, никакой подрывной пропаганды в книге не было. Во-вторых, вряд ли я могу отвечать за решение командования распространять ее среди солдат.
— Вы стыдитесь своей книги?
— Безусловно нет! Наоборот. Я горжусь ею. Это хорошая книга, и я рассказал в ней правду о том, что произошло со мной в Испании.
— Теперь об Испании, мистер Блау. Вы проходили там обучение под руководством служащих Красной Армии?
— Чепуха! (Бен снова почувствовал, как Табачник коснулся его колена, но сделал вид, что не заметил этого).
— Вы отвечаете «нет»?
— Конечно.
— Кто обучал вас?
— Я обучался две недели под командованием бывшего служащего американской армии майора Томпсона. Он был начальником военно-учебного центра в городе Тарасона около Альбасете.
— Вы знали генерала Вальтера?
— Генерал Вальтер командовал тридцать пятой дивизией испанской республиканской армии, куда входили интернациональные бригады. Это общеизвестный факт.
— В боях вами командовали служащие Красной Армии?
— Я уже ответил.
— Вам известно настоящее имя генерала Вальтера?
— Настоящее имя? По-моему, он поляк.
— Господин председатель, прошу внести в протокол: человек, известный в Испании под именем генерала Вальтера, в действительности является польским гражданином Каролем Сверчевским. Я не уверен, что правильно произношу его фамилию.
— Генерал Вальтер был польским волонтером, как я американским. Среди нас были немцы, итальянцы, французы, англичане, шотландцы, ирландцы, венгры, болгары, чехи и люди многих других национальностей —< все добровольцы-антифашисты.