— Я его не убивал, — сказал я, понимая, насколько глупо это звучит.
— Конечно, тренер, — цыплёнок серьёзно тряхнул гребешком. — Он сам ударился. Так всем и говорите.
— Он пытался меня задушить!
Мы синхронно посмотрели на короткие, пухлые, с мягкими розовыми подушечками лапки трупа. На них даже когтей не было.
— Самооборона, — ещё раз кивнул Кунг-Пао. — Я буду свидетелем. Жертва набросилась на вас, как дикая комарейка, с очевидно-преступными намерениями. Что вам оставалось делать?
Вдох, выдох. Вдох…
— Надо заявить властям, — сказал я. — Как это у вас здесь делается? Пошлём за эцилопами?..
— Берите его за ноги, тренер, — цыплёнок спокойно подошел к трупу и приподнял его за плечики. — Закопаем на поле. Газон любит, когда его удобряют.
У меня отвисла челюсть.
Труп громко застонал…
От неожиданности Кунг-Пао ослабил хватку, и хомяк вновь хряпнулся затылком.
Пол в раздевалке был гладкий, белый, и твёрдый, как лёд.
— Воды притащи, — сказал я цыплёнку.
— Вода денег стоит, — возразил тот. — А лопатой по башке — совершенно бесплатно. К тому же, газон…
Я только зыркнул на него, и цыплёнок испарился.
Хомяк опять застонал.
Приподняв его верхнюю часть — тело потерпевшего покрывала короткая мягкая шерстка нежного, небесно-голубого оттенка, — я прислонил его к шкафчику и аккуратно похлопал по пухлым усатым щечкам.
Хомяк приоткрыл глаза…
— Ты кто такой, чучел? — спросил я добрым голосом.
Это далось нелегко: я всё ещё помнил, как он душил меня с совершенно нехомячьей силой.
— Ох-ох, ничего не помню… — промямлил хомяк, примериваясь, как бы поудобнее хлопнуться в очередной обморок.
Дверь за моей спиной скрипнула.
Кунг-Пао принёс воду… — подумал я.
И тут же волна ледяной, остро пахнущей лимонадом волны захлестнула и меня, и хомяка и половину раздевалки.
— БЛЯ… ХА МЕДНАЯ! Кунг-Пао!.. Это что за срань?
— Вы просили воды, тренер, — о его высоко задранный клюв можно было зажигать спички. — Но кулер с лимонадом был ближе. Я действовал по обстановке.
Рядом с внушительными шпорами притулилась пустая пластиковая тара литров на пятьдесят…
— Но меня-то нахрена было обливать?
— Мне показалось, вам это необходимо, тренер. Шок от совершенного убийства лучше всего смывать освежающим душем.
— Но не из лимонада же, мать твою за ногу! К тому же, труп жив. Так что успокойся уже.
Что примечательно: говорил он так, словно действительно был экспертом в данном вопросе…
Лимонад противно лип к коже, хлюпал в бутсах и капал с бороды.
Хомяк бессильно плюхался в ярко-оранжевой луже, пытаясь встать. Но каждый раз поскальзывался и падал.
Сжав челюсти, я пододвинул ногой скамейку и сел. Затем протянул руку, взял за шиворот хомяка и держал на весу, пока тот не пришел в себя.
Ростом он был мне по колено, вместе с кепкой и смешными куриными лапками. Зато сзади из штанов высовывался длинный и довольно толстый на вид хвост.
— Так вот чем ты меня душил, чучел, — сказал я, всё ещё придерживая хомяка за воротник рубашки, чтобы тот не скользил.
— Я не душил, — с достоинством ответил мокрый, как выхухоль, хомяк. — Я пытался заработать.
— Если в Гильдии убийц все такие, как ты — я могу спать спокойно.
— Я не из Гильдии Убийц! — чучел возмущенно замахал лапками, затем спохватился, достал из нагрудного кармашка размокшее удостоверение и предъявил мне. — Я из Гильдии Словесников и Прописатников. Словесное прописание — самое грозное оружие во Вселенной!
— Оно и видно, — я кивнул так серьёзно, как только мог.
— Этим прописатникам доверять нельзя, — встрял цыплёнок. — Как пропишут в газете — мало никому не покажется. Тренер, хотите я его сам убью? Чик — и готово.
— Гильдии это не понравится, — быстро сказал хомяк. — Я особо уполномоченный представитель газеты «ЭС-И индипендент», вы должны обращаться со мной уважительно.
Я был прав.
Журналисты преследуют меня буквально в собственном доме… Слепой козе ясно, кто это такой.
— Знаешь, Кунг-Пао, — сказал я, задумчиво почёсывая бороду. Она была липкая и сладкая, так и тянуло облизать пальцы. Но из образа выходить нельзя… — А давай-ка его всё-таки зароем. Завтра как раз тренировка, ребята утрамбуют.
— Отлично, тренер, — просиял цыплёнок. — Схожу за мешком для мусора.
И он вышел.
Интересно: обладают ли гигантские цыплята чувством юмора?..