Я вовремя успел ухватить его за круглое и мягкое ухо…
— Подслушиваешь, паршивец.
— Ай-яй-яй!!! — заверещал демон на высокой ноте. Хвост его, длинный и гибкий, как хлыст, обернулся вокруг моего запястья и начал давить… Пальцы сразу онемели, хомяк шмякнулся на траву и хотел сбежать, но хвост не отпустил.
Я поднял руку повыше.
Так он и качался в воздухе, кверху пухлой попкой, дрыгая куриными лапками и жалко помаргивая.
— Это что за явление? — Лука Брази выглядел искренне удивлённым.
— Я не явление, — строго поправил хомяк. — Я журналист. Заявляю со всей ответственностью: если вы меня не отпустите, будете иметь дело с Гильдией Словесников и Прописатников в полном объёме! Они вас так пропишут…
— И прописают, я уже понял, — с каменным лицом кивнул Лука Брази.
— Тебя никто не держит, чучел, — сжалившись, сказал я.
С трудом повернув голову, хомяк посмотрел на свой хвост.
— О. Пардоньте, — демон ослабил хватку и неуклюже приземлился на трёхпалые лапки. — Безусловный рефлекс, инстинктивная реакция, — он смущенно спрятал хвост за спину. А потом искательно посмотрел на Луку Брази. — Мне бы пропуск… — сказал хомяк и захлопал сливовыми глазками.
— Куда? — толстяк был ещё не в теме, но быстро схватывал.
— На вышеозвученное мероприятие, конечно, — с достоинством ответил корреспондент. — Разве вы не хотите, чтобы его освещала компетентная, непредвзятая, и, я хочу это особенно подчеркнуть, — лояльная пресса?..
Лука Брази прищурился. А потом наклонился и подхватил хомяка двумя пальцами за воротник. Тот, не смутившись, продолжал что-то доказывать, а я ушел.
Всё равно поговорить при посторонних не получится, а главное — не удастся убедить Луку Брази в том, что мне не надо идти на приём.
Вито Коломбо — хозяин клуба «Задница Кингс». И как мой работодатель, имеет право вызывать меня на ковёр тогда и столько раз, сколько ему вздумается.
Не прийти на вечеринку в честь меня самого — это будет уже сверхнаглость.
Я отчётливо заскрипел зубами. Пробегающий мимо Тарара остановился и с тревогой заглянул мне в лицо.
— Всё в порядке, тренер? Мы что-то делаем не так?
Хороший слух однако.
— Всё путём, Тарара.
И тут я вспомнил про одно дело, которое всё время откладывал и откладывал — никак не мог набраться духу. Но видать, день сегодня такой, невезучий. Компенсация за победу.
— Тарара, подойди на минутку.
Ящер уже разогнался, и теперь ему пришлось тормозить — очень забавно проворачивая чешуйчатые лапки в воздухе… Ну совсем, как игрушечная игуана, прости меня Господи.
— Да, тренер.
— Слушай, Тарара… А ты никогда не хотел перейти в другой клуб?
Как-то мы со Светкой повели Глазастика на море, в Пицунду. Так вот она, играя на пляже, любила оставлять на песке следы своих босых ножек, и наблюдать, как быстро они заполняются солёной водой.
Вот и сейчас: глаза троглодита наполнились слезами также быстро, как ямки в песке. Вода перелилась через край и закапала с длинного крокодильего носа…
— Я вам больше не нужен, тренер?
— Что? — я малость офигел. А потом прокрутил в голове то, что сказал. — Да нет же, нет! — троглодит затрясся и пошел трупными синюшными пятнами. Что ж за день сегодня такой… — Я хочу сказать, ты — ценный и незаменимый член Задниц! — Господи, прости меня, грешного… — В смысле, мы тебя очень любим, Тарара. Ты — отличный футболист и мастерски владеешь мечом… — Остапа несло.
— Но… — он вздрагивал, всхлипывая и икая. — Но… почему… тогда… вы… вы… меня…
— Тебя хотят «Сыны Анархии», — вот. Я это сказал. — Они хотят перекупить тебя, Тарара.
— Меня?..
— Да.
Внезапно я ощутил дикую усталость. Силы словно бы вытекли из меня, ушли в землю. Осталась лишь гулкая пустота где-то внутри.
— Меня?.. — бедолага. Никак не поверит своему счастью.
— Зарплата у них раз в десять выше, чем у нас, — сказал я. — И форма лучше. А ещё они — фавориты. Решать тебе.
И я пошел дальше. Прямо по траве, лишь бы побыстрее добраться до своего кабинета, запереться там хотя бы на полчаса, и просто посидеть.
Никого из себя не строя, не делая вид, что сам чёрт мне не брат, и что скоро, прямо сегодня вечером, мне предстоит встреча с главным драконом города…
Давно мне не было так хреново.
Приступ паники — так говорят мозгоправы.
Срань это всё.
У футболистов не бывает приступов паники — равно как и других каких-то приступов, вплоть до аппендицита.