Замолкнув, я посмотрел на ребят.
Они ещё не понимали.
Или думали, что это сон.
Я тоже думал, что это сон. И потому продолжил читать дальше…
«…Я ведь говорил, говорил: стриптизёрши себя ещё покажут! После конкурса красоты, проведённого несколько месяцев назад нашим любимым Безумным Максом, Гильдия Стриптизёрш успела прославиться мюзиклом „Много хайпа на фейке“, музыка и тексты Розарио Дельгадо, хореография Ариэль. И вот теперь — новое достижение: победа над Сынами в футбольном матче…»
— Что это значит, тренер? — спросил Гефест, когда я опять замолчал.
Глава 22
— Это значит, — медленно начал Руперт, — Что мы всё ещё в ДЕЛЕ!
Пока я читал заметку, он подошел ближе, и теперь стоял, набычившись, сжав кулаки и выдвинув подбородок. Словно приготовился к битве. Возможно, последней в своей жизни…
— Ходу! — я припустил бегом, даже не сомневаясь, что ребята последуют за мной.
— Будем тренироваться, тренер? — спросил Тарара.
— До посинения.
— А я уже посинел!
Я бросил косой взгляд на троглодита. Такого цвета я ещё не наблюдал. Серо-буро-малиновый, в синюю крапинку.
И тут мне пришла одна интересная мысль. Бег, он вообще благотворно влияет на организм…
— Тарара? А ты сможешь перекрасится в желто-зелёный?
— Как наша форма?
— Быстро схватываешь.
— Так подойдёт?
Троглодит медленно, начиная с морды, окрасился в цвета команды. Продолжая бежать.
— А мне можно, тренер?
Мефодий обогнал меня сбоку. Шерсть его сверкала яркими желто-зелёными полосами.
— Ура! — крикнула на бегу Зебрина. — Выкрашу волосы в таком же стиле.
Рядом сосредоточенно пыхтела Андромеда. Закусив зубами одну из своих длинных медно-рыжих кос, как она всегда делала в моменты особенно напряженного мыслительного процесса.
Я глазами указал Зебрине на горгону. Та презрительно сморщила носик. Я пошевелил бровями.
Зебрина закатила глаза.
— Слушай, Энди… — горгона опустила на девчонку полный подозрения взгляд. Слон и Моська. — Если хочешь, тебе я тоже могу выкрасить волосы в цвета команды.
Андромеда фыркнула. Затем задумалась — на секунду. Потом осторожно выпустила из зубов косу и спросила:
— А ты правда можешь?
— А то! Устроим девичник, — Зебрина бросила взгляд на меня и поспешно добавила: — После тренировки.
— А другим можно присоединиться? — к девчонкам подбежал Мануэль. — Я принесу лак для когтей…
— А я плойку, — в поле зрения, оставляя чуть влажный след, вплыл Гортензий.
А потом все опять посмотрели на меня.
Непроизвольно дёрнулась щека. В колене, о котором я уже начал забывать, что-то щелкнуло.
— Ладно, фиг с вами, — я махнул рукой. — Устроим общую вечеринку в раздевалке. Но только после тренировки!
— Урра! — Тарара подпрыгнул и закрутился волчком, опираясь на хвост. — МЫ ЗАДНИЦЫ ВСЕГДА! МЫ ЗАДНИЦЫ ВСЕГДА! — покатилось вдоль сонной, сдавленной высокими заборами улицы.
Привет, привет, мой счастливый читатель! Ибо я нисколько не сомневаюсь, что ты жутко, до неприличия счастлив!!! Душа твоя полна ликования, а банковский счёт полон денег.
Пять побед!!!
Пять впечатляющих полновесных побед, внушающих надежду или даже уверенность в наше с вами светлое, безбедное будущее, одержали желто-зелёные!
Какой накал страстей. Какое напряжение.
ПРАДАМ
Впалне ещё крепкую чёртову бабушку.
Может мисти палы до зелёнаго свестка, капать траншеи отсюда и да зафтра и выпалнять другую несложнаю работу.
Вяжит наски, шапки и кальчужные чихлы для хваста.
В иде ниприхатлива. Нюхаит табак. Курет трубку.
Недорага.
Ещё несколько недель назад мы с тобой, о мой преданный читатель, тонули в пучине экзистенциального отчаяния: Задницы проиграли Киллерам. И это при том, что к концу матча их ожидала твёрдая, честно заработанная ничья, при счёте 6 — 6. Но судья Скопик назначил дополнительное время, и чёрно-серебряные закатали два дополнительных гола в ворота Задниц.
Какое коварство! Какое вероломное предательство! — должен вскричать обладающий обострённым чувством справедливости читатель.
А чего ещё ожидать от убийц? — отвечу ему я, мудрый и всезнающий корреспондент Сиди-Читай. — Золото гребут лопатой, а сами и грошика уступить пожадничали, когда я попросил, на благотворительных началах, укокошить мою адскую тёщу… Когда об этом узнала благоверная, впору было «заказывать» себя, но во-первых, денег у меня всё равно нет, а во-вторых, лишить Сан-Инферно одного из самых выдающихся граждан мне не позволил гражданский долг…