– Поэтому вы и бережёте леса и животных?
– Да, стараемся быть умнее наших предков и сохранить то, что ещё осталось.
– А что осталось?
– Есть лошади, только наши, этих полосатых нет. Буйволов нет, но есть другие быки – такие, как наши ручные, и ещё есть лесные лохматые. Нет антилоп, но есть олени – и маленькие, и большие. Есть кабаны побольше индийских, медведи тоже крупнее и злее. Львы есть, но очень мало, и у нас запрещено убивать их, если они не нападают сами. Вот леопарда и гепарда предки тоже не уберегли. Вместо них есть рысь – меньше леопарда, но крепенькая и с коротким хвостом. Есть волки – как индийские шакалы, только крупнее и злее, а вот гиен нет. И совсем нет обезьян – ни макак, ни вот этих павианов. Есть только люди с таким же скверным характером, – шмакодявка рассмеялась, – Хвала богам, нет и крокодилов – для них, как и для обезьян, у нас зимой прохладно. Крокодилам прохладно и здесь, и мы на это не в обиде. Но столько живности, сколько здесь, у нас и близко нет…
Это она ещё зимнего изобилия тутошней фауны не видела, которое приходится на наши летние месяцы, когда на Капщине влажный сезон, и живность мигрирует сюда из саванн, расположенных севернее. Может, и не на порядок, но в разы больше дичи пастись будет, чем сейчас. Не Кения и не Танзания, конечно, но что-то немножко типа того. И это – да, хочется сохранить. И даже не только просто "шоб було", а чтобы было до хрена и в шаговой доступности. А иначе как следующие поколения здешних колонистов правильно воспитывать? Мужик – он ведь воин и охотник прежде всего, а пацан – будущий мужик, и хрен ли это будет за мужик, который ни охотиться не умеет, ни убивать, а хуже того, ещё и крови боится? Ну, это я утрирую, конечно, такие и в нашем современном мире далеко не все, хвала богам, но ведь есть же, и нахрена нам такая порода? А для этого выявляться эти вырожденцы должны ещё с детства, и кто не сумеет преодолеть или хреново преодолевать будет, не должен считаться полноценным. И вырожденки такие аналогично, потому как не зависит от пола наследование этого дефекта. А значит, практика должна быть регулярная охотничья, а для неё – чтобы всегда было на кого поохотиться недалеко от дома. Эстетика же от созерцания заполненной живностью саванны – это уже добавочный бонус сверху. К сожалению, не везде такая возможность есть, но раз уж на Капщине она есть, так надо же и самим пользоваться, и для будущих поколений сохранять.
А народу прибавилось. Вслед за нами ведь сюда ещё одна флотилия прибыла на старых безмоторных судах. В смысле, мы на наших новых судах тогда отплыли дальше, в направлении Индийского океана, а после нас пришла флотилия с переселенцами и грузом для южноатлантического маршрута, включая и Сан-Томе, конечно, но сколько там нужно той деревне небольшой на Сан-Томе? Мизер ведь, так что прежде всего для Капщины. А с пополнением прибыл и архитектор, выделенный по просьбе здешнего генерал-гауляйтера. Я ведь рассказывал, как Гаста Горгадская тоже типа городом заделалась? И у африканеров наших испанского разлива тоже взыграло ретивое – чем мы хуже этих пустынных Горгад? У вновь прибывших тоже возражений никаких, и самим лестно, и солидарность проявить со старожилами случай удобный, дабы приняли охотнее, так что прения были недолгие и разве только о мелочной конкретике. Да и те улеглись, когда профессионал на местности осмотрелся и своё куда более компетентное мнение озвучил. А какие тут возражения? Это же школа Баннона-карфагенянина – меня не интересует, почему этого сделать нельзя, иди и думай, что тебе нужно для того, чтобы это было сделано. И раз уж профессионал вопрос рассмотрел, кто же спорить с ним будет? Кто же против того, чтобы сделать по уму?
Хотя первым делом, конечно, амбиции – ага, как и в Гасте Горгадской давеча. И во времянках с палатками пока потерпим, дольше терпели, и никто ещё от этого не помер, а посему начнём с того, чем и отличается город от деревни. С фортификации. Похрен, что с бушменами мир-дружба-жвачка, а если и случится заваруха, так и лагерных укреплений хватит за глаза. Похрен, что и пиратского нападения ни от кого реально не ожидается на ближайшие несколько столетий. Разве в этом дело? Хрен ли это за город, если у него нет солидных крепостных стен? И степень солидности, естественно, на вырост, дабы потом не переделывать, раз уж по уму делать решили. Поэтому, как и в Гасте Горгадской, начали с прикрывающего гавань форта, а его – с ворот и прилегающих к ним участков стены, но уж их сразу до самого верха, дабы видно было, ради чего напрягаются, и каким он весь будет, когда его закончат. Похрен, что не от кого там защищаться, главное – с моря сразу видно.