Конкретно эти Врата были этаким механизмом открытия двери в Клетку. Особый кусок пространства, где и был заперт Эмуша. И он каким-то образом был частично обособлен от остального Царства Теней. Этакий пузырь. И, если он лопнет с той стороны, то как раз всякие непрошенные гости и полезут. Эмуша, вероятно, и хотел его “лопнуть”, но просто не успел достаточно расширить Врата. Жрецы постоянно говорили с посланцами своих богов, пытаясь получить информацию. И таки оную получили. Как и всякий механизм двери, этот умел закрывать и открывать проход. И Эмуша не успел его окончательно сломать. Вот только для того, чтобы воспользоваться нужными возможностями управления, необходимо было иметь ключик. Собственно, именно так Тай-Кер и сумел открыть Врата столь просто. А ключиком служили Шивкамути и Хранители печатей. При этом основные две Шивкамути, самые важные, Первая и Восьмая, имелись. А вот Хранителей не хватало. Задача была тем проще выполнимой, чем больше Хранителей было в наличии. И, если оных в наличии всех нет, то тем проще выполнимой, чем меньше из отсутствующих находятся в мире живых.
Я, Роши, Брафкасап и Имхотеп были в наличии. Абтармахан и гуру были мертвы. Тай-Кер – недоступен. Семеро. Вроде бы всё правильно. Но изучение Врат показало, что ниточек от них тянется не семь, а восемь. И оборвана была только одна. Ещё одна была крайне жалкой и слабой. Вероятно, филактерия гуру. Но не важно. А вот последняя от Похалая шла куда-то на юг.
– Там было ровно семь магов. И больше вообще никого, – чётко отвечаю Менгске. – Совсем. Я бы заметил невидимку.
– Не обязательно, – архимаг Дильмар был в задумчивости. Первожрецы молчали. – Но, предположим. Обычному невидимке там, было скрыться сложно. А необычному?
– Необычному? – переспросил один из первожрецов. Другой тут же пояснил:
– Магу зеркал, теней. Не обязательно находиться в нашей реальности.
– Чёрт… – тихо ругнулся я. Впрочем, это не осталось незамеченным. Когда на тебя смотрят пятеро архимагов, становится довольно страшно, кстати. А они смотрят и ждут, что ты им скажешь. – Я, полагаю, знаю, кто там мог находиться. Красная Королева.
– Правительница этого народа с драгоценностями вместо глаз? – переспросил Дильмар. – Она тут причём?
– Она умеет ходить в зазеркалье. И сильна.
– А ещё именно она была союзницей дикарей, служивших демону, – проскрипел Менгске, вспомнивший мои доклады.
– Владыка Нармер сейчас на юге, – заметил один из первожрецов.
– Ракануджар, – начинаю говорить, – находится под горами. Я был там. Огромное подземелье с километрами коридоров во все стороны. Около десяти тысяч драгоглазых. Каждый владеет той или иной формой магии. Где-то там находится источник их сил, рядом с которым они приобретают большую мощь. Что это – я не знаю. Но соваться вглубь практически самоубийство.
– Что опасно, а что нет, мы решим и без тебя, мастер, – проскрипел Менгске. – А подземелья… Я превращу их коридоры в могилы, – засмеялся старик злобным слегка каркающим смехом. – Владыка Энлиль, колебатель земли. Именем его я пощекочу эти горы…
Шумеры и египтяне ушли спустя два месяца. Врата Теней были закрыты. Драгоглазых больше не было. Менгске действительно “пощекотал” горы. Мощное землетрясение и слегка сдвинувшийся горный хребет, точнее, его участок, уничтожили целый народ. Длань Энлиля – одно из чудовищнейших заклинаний Гильдии Шестидесяти Знаний. Если Длань Шамаша испепеляет целые армии, города, то Длань Энлиля позволяет совершать управляемые тектонические сдвиги. Драгоглазые этого не пережили.
Во время возвращения в исконные земли Бхопалара несколько городов, особенно в окрестностях Индрахутары подняли восстания. Оно и неудивительно: Царство потеряло большую часть армии, огромное количество магов, Шивкамути, вокруг начинается голод… Сварнраадж сумел жёстко подавить бунты. Восставшие, больше сорока тысяч человек, отправились вместе с уходящими армиями “спасителей”. Правитель имеет право на жизни и даже души своих подданных. Сварнраадж же вздохнул с облегчением, расплатившись с последними долгами. Остался в разорённой стране, пусть и увеличившей свои территории, с полуразрушенным Храмом, без величайших сокровищ и без денег. Но зато он никому ничего не должен. Мне оставалось служить меньше пяти лет.