Раньше здесь деревня была, Большая Жижица. Домишки тут деревянные, канализации, естественно, нет. Вот все заводские сточные воды и свозили цистернами в старый карьер, километров за пять отсюда. И еще с двух заводов -- тоже. Получилось там озеро -- не озеро, болото -- не болото, словом, водоем с зеркалом в пять гектаров. И аромат оттуда -- с подветренной стороны в километре наповал бил. Спохватились. Запретили. Грозились вообще завод закрыть. Обязали очистные сооружения поставить.
Ладно. Нам Усть-Уртский филиал Гипроместпрома такие очистные спроектировал -- конфетка! Двухэтажное здание, сплошь стекло да бетон, операторская -- фантастам не снилась, -- бытовки -- хоть жить переселяйся, холл, цветные изразцы на стенах, фикусы всякие( Одна беда -- стоит эта конфетка семьдесят шесть тысяч. А у нас -- семнадцать. Вот тогда и состоялся у нас с Марией Яковлевной очередной тетатетничек. И родился в итоге монстр: три металлических чана, вроде баков мусорных, в землю вкопаны, в них сточные воды собираются, а через отверстия в крышках ведрами нейтрализаторы заливают -- вот тебе и вся КИП-автоматика. Как "очистные" эти через все инстанции провели -- понятия не имею; я тогда, грешным делом, в отпуск сбежал, чтоб глаза мои этого не видели.
А в Томске тем временем однокурсники мои антигравитаторы ладили. Так-то. Ну да ладно.
Словом, на следующее утро собираю я бригаду, и пошли мы в тупичок, где паровозы наши стоят. Подлез я под паровоз, прилепил гравиэффекторы. Два спереди, возле передней оси, два сзади, под будкой, -- что твои магнитные мины.
Отошел. "Ну, -- думаю, -- была не была". И включил. Вдавил клавишу пуска, а самому, хоть и поупражнялся вчера, не по себе все-таки. Кручу осторожненько кремальеру -- сперва на нейтрал вывел, патом дальше( Поднялся мой паровоз и повис в метре над землей.
-- Ну, -- говорю, -- навались, мужики!
Мужики навалились. Тяжеленько, конечно: вес-то я убрал, а масса все равно осталась. Но стронули-таки. Так и идем: впереди я раком пячусь, потом паровоз летит, а сзади мои парни его подталкивают. Дорога, слава богу, прямая, один поворот всего, да и тот плавный. А не то не знаю уж, как справились бы, -- инерция-то у этой дуры о-го-го! Пячусь я так, а у самого в голове пустота звенящая, вакуум интеллектуальный. И только одна строчка идиотская крутится: "Летят по небу самолеты-паровозы("
Даже вслух напевать стал. Хочу остановиться -- и не могу. Кретинизм!
Вокруг толпа собралась, естественно, гвалт стоит, гам, кто реплики какие-то подает, кто ахает, кто-то просто от избытка чувств вопит( Живописная, словом, картинка.
К обеду перегнали мы его, родимого, на завод, поставили на площадке позади котельной. Потом второй. Натренировалась моя бригада "Ух!" -любо-дорого. Тендеры уже запросто перекантовали.
А дома я в "Вечернем Усть-Урте" уже заметку об этом прочел. "Наука помогает производству" называлась. Правда, наврано там все было, но зато с пафосом.
Элькинда я в тот день не видел. А на завтра приходит он ко мне, возвращаю я ему чемодан, все честь-честью. И спрашиваю:
-- Марк Германович, а каким чудом вам удалось его добыть?
-- Какое ж это чудо, -- отвечает. -- Василий Павлович. Просто( как бы это сказать?.. Личные связи, что ли. И сложная обменная комбинация. Я наши шотландские котлы Политехническому музею обещал, -- таких, говорят, больше нигде не осталось, так что, выходит, ценность они немалая. А Жук, директор музея, меня связал кое с кем( Так оно все и получилось.
-- Ясно, -- говорю. А самому, между прочим, ничего не ясно. Нет, я понимаю, конечно, незачем ему меня в свои личные связи посвящать. Абсолютно незачем. Но я-то грамотный! А там, внутри гравиэффекторов, на плате, штамп ОТК стоит. И дата выпуска. "27.02.09". В 1909 году не антигравитаторы, а котлы мои шотландские делали, а до 2009 года дожить еще, между прочим. надо. Ежели только это не вообще какой-нибудь 2109 год, конечно(
И вот теперь я все думаю: если нам, к примеру, в конце квартала машина времени понадобится, или для утилизации отходов дезинтегратор какой-нибудь, -- достанет их Элькинд или нет? Наверное, достанет.
Что ни говори, а снабжение -- это фантастика.
1973