Я закрыла но мгновение глаза ладонями и глубоко вздохнула.
- Есть вероятность, что Морис жив, - заявила я и рассказала отцу о своих сомнениях. О том, что, возможно, получила знак во сне, и о том, что я до сих пор чувствую тень его жажды крови в своем сознании.
Патрик Аддерли спокойно допил свой кофе и едва заметно мне улыбнулся.
- Что же, все может быть.
***
Отец ушел на работу, а я долго еще сидела, поджав под себя ноги, и пила кофе. Просто невозможно, чтобы все это происходило в реальности. Эта тянущая боль не может быть настоящей. Ведь когда-нибудь она закончится?
Желая хоть немного отвлечься от жестокого вопроса «Что же делать дальше?», я отправилась в свою комнату, чтобы поработать над фотографиями. Видимость нормальной жизни.
Я смотрела на экран ноутбука с открытым графическим редактором — но не видела ничего.
Важно было решить, как я стану жить дальше, если окажется, что Морис действительно…
«… Жив. Представляешь? Это круто! Садовник смог выходить розовый куст, посаженный в оранжерее еще моим дедом, и у меня будут багрово-черные розы в волосах на свадьбе. Очень экзотический сорт».
Я взяла смартфон в руки, пытаясь понять, на каком я свете. Оказалось, все просто: Клэр написала мне на «Фейсбуке», и уведомление прервало мои размышления. Будущая невеста сегодня также проснулась рано.
Да, Клэр и Марк были счастливы.
Они не виноваты в смерти Мориса, вынуждена была напомнить себе я. Не виноваты. Просто сосредоточься на своей работе, девочка.
Выразив свою радость Клэр, я отправила ей обработанные фото и встала из-за стола. Погода этим утром радовала отсутствием дождя, потому неплохой идеей казалась прогулка.
Одевшись теплее, я направилась в супермаркет.
Холодный, горький воздух взбодрил меня, и настроение было… почти нормальным. Выбирая колу, коричные конфеты и свой любимый шоколад с солью, я позвонила отцу — спросить, нет ли новостей от Министерства обороны.
- Нет, родная, их нет, прости, - ответил Патрик Аддерли.
Возвратившись домой, я заказала пиццу — гавайскую, разумеется, - и устроилась с вкусностями в кресле.
Чувствовала ли я себя другой, узнав историю рода своей матери? Нет. Я, наверное, просто не осознала еще значения слов Патрика Аддерли.
Глупо было спрашивать, дает ли ангельская кровь мне какие-либо бонусы. Она слишком уже разбавлена, да и вряд ли Господь одобрил то, что его крылатые сыновья трах… то есть, делили ложе с земными женщинами. Так что, ничего особенного я не ждала.
Но, с другой стороны, милосердие Господа безгранично, не так ли?
Тигровые лилии, нарисованные на моих ребрах, будто пульсируют. Я приложила ледяную бутылку колы к коже, чтобы успокоить боль.
Но эта боль была — ничто, по сравнению с осознанием своей вины. Возможно, именно я стала причиной гибели моего вампа.
Возможно.
Пречистая, если ты слышишь меня сейчас — помоги Морису. Пожалуйста. Спаси его. От смертоносной фауны Намибии, от гребаных повстанцев и от его собственной гребаной храбрости.
Ладно, хватит с меня. Нужно успокоиться. Я решила искать спасения в привычном убежище — в работе, и занялась фотографиями одной очаровательной девушки, для которой проводила фотосессию, где она предстала в образе изящной перламутровой змеи.
Я подумала о том, что змеи всегда считались символом хитрости. И вознесла еще одну безмолвную молитву: о том, чтобы Морис, любящий змей, хитростью смог преодолеть все препятствия и подал мне знак — где искать его.
Уж не знаю, кто меня услышал — Мария или Открывающий перекрестки, но, когда стрелки уже почти показывали полдень, я вдруг подумала, что неплохо бы съездить к дому Мориса. Почему нет? Возможно, подсказка ждет меня там?
Дорогу я помнила хорошо, но смогу ли я попасть в дом? Мне было известно, что вамп произносит заклинание невидимости, уезжая. Но я не могла не рискнуть.
Решив перекусить по дороге, я надела черные джинсы, узкие и рваные, объемный бордовый свитер, любимую куртку и ботильоны на высоких каблуках. Добавив к образу темно-вишневую помаду и черную тушь, я отправилась в путь на машине.
***
Начался дождь, и низкие тучи на небе, светло-лиловые, казались вырезанными из муслина. Я внимательно следила за дорогой, но волноваться не следовало: все повороты и развилки послушно всплывали в памяти.
Дом Мориса казался совершенно необитаемым. Боль сдавила грудь, и я была вынуждена остаться на несколько минут в машине. Опустив голову на руль, я постаралась успокоиться.
Просто нужно пройти через это.