***
Я не стала возражать, рассудив, что свою машину я могу забрать позже.
Адрес я назвала лишь потому, что сейчас мне не хотелось оставаться одной. Мои руки до сих пор дрожали, а в сознании теснились сотни вопросов, и первый я задала, едва дождавшись, когда он закончит телефонный разговор с владельцем «Черной лилии».
- Что означает этот рисунок на твоем плече?
Я едва ощутимо коснулась разорванного рукава его свитера.
- Это печать Легбы, открывающего Перекрестки, - спокойно ответил Морис.
Я смотрела в окно, на молочный предрассветный туман.
- Вот оно что. Значит, именно так действует Вуду — превращает в отбивную с кровью?
- Вуду делает вещи и пострашнее, - не отрываясь от дороги, сказал вамп.
Я кивнула в ответ.
- Это успокаивает.
На несколько мгновений я закрыла глаза ладонями, а затем повернулась к Морису.
- Ты ешь картошку фри и гамбургеры?
Наверное, никто не видел более удивленного выражения на лице вампа, нежели я в этот момент.
- И даже пью колу.
- Отлично, - я почти смогла улыбнуться. - Заедем тогда в «Макдональдс».
Морис вытер салфетками чужую (чужую ли?) кровь со своего лица, скрыл пострадавший джемпер кожаной курткой, и мы вошли в кафе. За кого, интересно, приняла нас молоденькая девушка на кассе? За парочку сумасшедших полуночников? Как бы то ни было, тяжесть вкусно пахнущих пакетов, за которые расплатился вамп, немного подняла мне настроение.
Морис вышел из кафе несколькими минутами раньше, пока я решала, не хочу ли я еще салат, и только окончил телефонный разговор, когда я вновь подошла к машине. С кем он разговаривал, вдруг задалась я вопросом? Может быть, со своей женщиной? Что там говорилось о его личной жизни в документах?
Ничего. Ни слова.
И главное: не схожу ли я с ума? Стрессовые ситуации всегда требовали от меня возмещения сожженных калорий, но является ли лицезрение трупов, пусть и не слишком пристальное и длительное — просто стрессом?
Когда мы поднялись но мой этаж, и я достала ключи, неожиданно этот металлический запах показался мне просто невыносимым. Так напоминающим запах крови.
Я медленно съехала вниз по стене. Я опять задыхалась.
- Твою мать.
Морис поставил большой пакет на пол, и, в мгновение ока оказавшись рядом, поднял меня на руки.
В общем, дверь открыл Морис. Он сразу же понес меня в гостиную, уложил на диван, а затем вернулся за нашей едой.
Резкий щелчок замка.
Глаза мои были закрыты, но я почувствовала, что вамп стоит на пороге комнаты.
- Пожалуйста, принеси мне вина. Оно в холодильнике.
Морис двигался совершенно бесшумно, но уже через несколько мгновений он вложил в мою руку хрустальный стакан, очевидно понимая, что бокала будет мало.
Я сделала несколько больших глотков, и, оставив стакан на подлокотнике, резко подалась к сидящему рядом Морису и крепко обняла его.
- Спасибо, - прошептала я.
***
Второй раз мне удалось удивить Мориса.
Мне понравилось его обнимать. Он весь — бархат и мертвенно твердый мрамор.
И пряный, соленый запах крови.
Он ведь мог погибнуть.
Я чувствовала себя ужасно. Мерзко от собственной слабости.
- Далеко не каждый подготовленный человеческий мужчина может справиться с Дикими. Что говорить о хрупкой девушке.
В первые мгновения я даже не поняла смысла его слов.
Вамп смотрел на меня спокойно и немного насмешливо.
Я сощурила глаза.
- Ты что, можешь читать мои мысли?
Вамп молча кивнул. С совершенно невозмутимым видом Морис потянулся к пакету, который он оставил на столе у дивана, и достал порцию хрустящей картошки фри.
Я сразу же взяла из ярко-красной коробочки — опять этот красный, мать его — несколько золотистых кусочков и отправила их в рот. Морис также подкрепился с удовольствием.
- Вкусно? - не скрывая иронии, спросила я.
- Очень. - Морис достал колу и отдал один стакан мне. - Вампиризм — это больше об энергии, чем о физиологии. Я могу наслаждаться едой, хотя вкус всего, в чем нет крови, ощущаю гораздо слабее. И я могу разорвать энергетический контур, который создают инъекции.
Я стянула еще несколько кусочков картошки, задумчиво глядя на Мориса из-под ресниц.
Любопытная информация. А многие ли вампы умеют так же?
- Трахаться или разрывать энергетические контуры?
Я сняла куртку, бросила ее на пол. Туда же полетели ботинки.
Так лучше. Можно и продолжить трапезу. Странным образом близость Мориса меня успокаивала, и я была ему благодарна.
- Кстати, насчет трахаться. Ты можешь делать это нормально? То есть, раздеваясь и снимая перчатки?
Не знаю, как это произошло, но я почувствовала изменение в его настрое. Может быть, дело в температуре его тела, которое было так близко, а может быть, в ритме его дыхания.
- Ты не о том говоришь сейчас, девочка.
- А о чем мне стоит говорить?
Я повернула голову и посмотрела на вампа.
Ведь у него кровь. И глубокие следы на коже под порванным джемпером. И только Всемогущему известно, каких еще ран я не вижу.
Ты просто идиотка, Морган.
- Морис, тебе не нужно в госпиталь или… еще что-то подобное? Ты ведь ранен.
Я протянула руку, и кончики моих пальцев застыли в нескольких миллиметрах от его кожи.
Морис смотрел на меня, не мигая. Под этим взглядом я чувствовала себя не просто голой - обнаженной до костей. Продуваемой ветром.
Вамп накрыл мою ладонь своей и прижал к своей щеке.
Его кожа горячая — ее температура гораздо выше температуры моей кожи.
Но почему-то я знаю, что это нормально. Она должна быть такой.
Голову пронзила резкая боль.
Кровь. Кровь. Кровь. Красный. Черные линии печати.
Красный неоновый свет. Белые таблетки.
Черная ненависть.
- Какого хрена…
Я не могу отдернуть ладонь — Морис не позволил — но видения исчезли, будто кто-то выключил экран кинотеатра.
- Ты хотела помочь мне. Когда достала нож. - Не вопрос. Утверждение. Голос вампа звучал холодно и ровно. Он отпустил наконец мою руку.