Реакционный антигуманизм и индивидуалистический гуманизм оказываются едины в своей критической оппозиции коммунистическому мировоззрению. Симптоматично, что даже крупные мыслители-гуманисты, обычно не позволяющие себе прямых идеологических атак на социалистическую революцию, в этическом плане выступают против революции. Так, Э. Фромм утверждает, что трагедией всех революций является то, что совершающий их народ преследует «авторитарные» цели и, опрокинув старых идолов, на другой день после революции ставит себе для поклонения новых; т. е. революционная мораль порождает «авторитарность», убивающую «гуманную совесть» человека1.
«Fromm Ё. We Shall Be as Gods. N.-Y., 1966, у. 93-97.
Все эти защитники индивидуальной доброты, совести и гуманности хотят представить коммунистическое мировоззрение в виде бездушной социологической доктрины, ведущей к отрицанию ценности нравственного мира отдельной личности. В марксизме-ленинизме, как они утверждают, не идеи служат улучшению жизни человека, а человек отдает свою жизнь на алтарь идей – этих чудищ абстракции, которые пожирают его самостоятельное существование, глушат индивидуально-неповторимые склонности и порывы. На практике это якобы прямо ведет к антигуманизму: счастье приносится в жертву идеалу, здоровье – социальной необходимости,, собственные интересы и желания – долгу и т. п.
По версии откровенных противников коммунизма, именно социальные движения XX века заставляют по-новому нравственно взглянуть на такой духовный феномен, как идейность и убежденность. Ранее, в середине XIX столетия, этот феномен наивно рассматривался как положительное моральное качество личности. Но теперь, во второй половине «атомного века», он якобы уже не добродетель, а горе и проклятье человека. Он разрушает судьбы многих миллионов людей, попадающих в пасть ужасному Минотавру – Истории, творимой с идейной убежденностью. Это творение требует обращаться с людьми, как с простыми вещами, оценивая их только по их полезности. Именно тогда, когда человек подчиняет свою совесть и моральное сознание служению общей идее, когда он делает это убежденно, – именно тогда открывается дорога для массовых насилии, жестоко-стей, зверств, преследования инакомыслящих. Идейные люди наиболее опасные враги искренней доброты. Их доброта – это абстрактная доброта отвлеченной идеи, губящая сочувствие и сострадание в отношении человека к человеку. Личность, посвятившая себя служению идее, становится источником равнодушно-жестокого отношения к людям, сама становится нравственно однобокой, деформированной. Такой человек будет болеть за обожаемую идею, но ему будут безразличны страдания окружающих. Идейная убежденность, согласно логике рассуждений антикоммунистов, является теперь, в середине XX столетия, прямым антиподом нравственности, приносящей счастье отдельному человеку. Она внутренне враждебна этому счастью, она коварно обманывает массу людей, теряющих свою нравственную автономность в надежде приобрести смысл своего существования в служении абстрактной идее. Нужна «новая мораль», которая бы служила человеку, ничего не требуя от него взамен, не придавливая его личной судьбы и устремлений. А поскольку идейная убежденность – важнейший компонент коммунистической морали, поскольку марксистско-ленинское мировоззрение обосновывает и рассматривает его как большую ценность и достоинство личности, постольку она должна быть подвергнута критике и разрушена. Более того, можно якобы говорить о «безнравственности» всего коммунистического мировоззрения, как враждебного полноценному личностному развитию в наше время.