1 Различные аспекты этих ориентации отражены в морально-этических ее моментах (Л. М. Архангельский, В. И. Бакштановский, А. А. Гусейнов, И. М. Даниленко, О. Г. Дробницкий, В. Т. Ефимов, Ю А. Замошкин, В Г. Иванов, М. С. Каган, В. П..Кобляков, И. С. Кон, П. А. Ландесман, Н. В. Рыбакова, Ю. М. Смоленцев, 10. В. Согомонов, В. Н. Шорда-ков, В. А. Ядов и др.).
Однако даже при подобном общем изображении видно, какие обширные возможности перемещения и рассогласования ценностных ориентации у личности она в себе таит. Это – свидетельство чрезвычайной сложности и подвижности, «пластичности» нравственно-психологического мира личности. Недаром эта шкала, взятая в ее вербально-нормативных формах, рассудочных самопризнаний, с одной стороны, и в ее эмоционально-волевых, ценностно-императивных «фазах» – с другой, оказывается обычно несовпадающей даже в условиях «благополучного» состояния и течения нравственной деятельности личности, а не только в моменты коллизий в ее моральном выборе. С одной стороны, это расхождение связано со сложившимся (эмоционально и в рассудочной самооценке) разнообразием «образов Я»: «повседневное» Я (каким индивид себя ощущает в настоящем); «желательное» Я (кем хочет стать); «возможное в идеале» Я (каким можно было бы стать в соответствии с господствующими престижными «образцами»); «ненавидимое» Я (осознание и неприятие некоторых своих качеств); наконец, различные «ролевые» и «навязанные» Я (воспринимаемые как суетная необходимость) и т. д. Вся эта вереница «образов Я» и располагается на шкале соподчинения ценностных значений сознания индивида. Конечно, возможно, что центральный акцент делается на каком-то одном «образе Я», приобретающем нередко утрированно-однобокий характер. В сказке Андерсена «Калоши счастья» в художественно-фантастическом гротеске обрисованы сердца посетителей театра, заполненные самыми разными образами их владельцев о себе, их предпочтениями. Одно из таких сердец представляло из себя комнату со стенами, составленными из увеличительных зеркал, а посреди комнаты «восседало на троне маленькое «я» обладателя этого сердца и восхищалось своим собственным величием»1.
1 Андерсен Г. X. Сказки и истории. В 2-х т. Л., 1977, т. 1, с. 223.
Этот художественный образ раздутого себялюбия исключительно показателен в нравственно-психологическом плане: вовсе не редкость люди с «сердцами из увеличительных зеркал» или другими искажениями представления о себе на шкале оценок и предпочтений.
И все же шкала ценностных предпочтений, видимо, отражает в большей мере динамику нравственного самочувствия человека в окружающем социальном мире, переходов этого самочувствия из одного состояния в другое – как в зависимости от изменения внешних обстоятельств жизни (особенно поступков окружающих), так и от собственного внутреннего «пульса» эмоционально-нравственных переживаний. В ходе этих переходов и создается типичный «маятник самочувствия», собственной самооценки с позиций морали. Причем люди иногда страдают от резкого перехода самочувствия – от блаженной «эйфории» до уничтожительного самоистязания. Привычка «раскачивать маятник», ощущая себя лишь на его крайних «полюсах», делает эмоционально-нравственную жизнь обычно неустойчивой, обрекая личность на однобокий моральный максимализм, причем не только в отношении самого себя, но и в оценке других лиц. Иногда этот процесс приобретает форму патологии (неуправляемые скачки из «Рая» в «Ад» у наркоманов, алкоголиков, сексуальных извращенцев). Но нередко такое крайнее положение «маятника самочувствия», альтернативное состояние своей моральной самооценки возникает у личности в результате подчинения любым, нередко случайным и ничтожным (эффект мимолетного каприза) всплескам эмоционально-нравственных настроений. Тогда-то и возникают ложные ценностные предпочтения: например, небольшая обида кажется покушением на какую-то свою заветную «сверхценность», вызывая страдание и гнев, совершенно несоизмеримый с реальностью, или крохотный успех становится вдруг источником «непробиваемого» самодовольства. Культура нравственных чувств – это и их гармоничное течение в сложнейшем морально-психологическом процессе перехода от одного состояния к другому. И она не возникает сама собой, она – продукт воспитания, самовоспитания, она – концентрированный сгусток непрерывного, изменчивого опыта общения, совершающегося в «сетке координат» моральных ценностей различного содержания.