…Надвое нам душу раскололи
Дух доброты и злого своеволья.
Однако в тех, кто побеждает зло,
Зияет смерти черное дупло1.
1 Шекспир В. Избр. произв. М., 1953, с. 48.
Но тем самым вопрос еще не решается: надо, во-первых, найти сами корни зла и, во-вторых, саму направленность его взаимодействия с добром.
Моральный выбор – это тот пункт, где, казалось бы, отвлеченные требования этики и нравственная оценка реальной обстановки объединяются в принятом решении и затем объективируются в поступке. Это – пересечение норм (запретов) и практики, от которого зависит общая направленность поведения личности. Человек учится добру у других людей; но и первые уроки зла он получает от них же. А вот «баланс» добра и зла, который складывается в его душе, во многом зависит от самого человека, от его задатков, побуждений, характера. Способность чувствовать и творить добро, так же как распознавать зло и быть стойким к нему,- особое нравственное качество личности, которое она не может просто заполучить готовым от окружающих, но должна выработать самостоятельно, выстрадать в поисках и борении. Ведь неверный, даже аморальный, даже низменный мотив (или соблазн), спонтанно возникший в душевном мире индивида и преодоленный им – силой нравственного чувства, усилиями воли и разума,- не говорит еще о его «аморальности». Нравственная чистота сознания – не младенческое состояние невинности и незнания. Это цельность, верность, стойкость, являющиеся основными ценностными побудителями активности человека. Нравственная личность в индивиде есть результат борьбы. Борьбы, которая включает не просто усилия, но творческие усилия, т. е. самовоспитание, самосовершенствование. Только в результате этих усилий образуется нравственная стойкость ко злу, несправедливости, соблазнам эгоистического своеволия. Нравственная чистота личности означает, что выработанная ею система моральных установлений, ориентации и чувств внутренне исключает возможность принятия зла, своекорыстия, несправедливости в качестве ценностей, определяющих поведение. Только в этом случае знание зла, его ловушек и соблазнов не имеет ничего общего с нравственной распущенностью, той самой распущенностью, которую под видом житейской умудренности иногда пытаются поставить выше простой стойкой верности началам добра и справедливости.
Важнейшая противоположность, которая разделяет различные философско-этические теории, внутренняя противоречивость реальной нравственности состоит в столкновении гуманизма и антигуманизма по отношению к личности. Иногда эта противоположность незаметна, скрыта промежуточными формами. Антигуманизм любит носить маски, и его обличье многообразно. Но пусть это не заслоняет суть проблемы – нравственно-ценностное отношение к человеку, его жизни, его судьбе и счастью. Диалектика добра и зла во внутреннем мире отдельного индивида также предмет диаметрально противоположной оценки – гуманистической и антигуманистической. Можно даже сказать, что антигуманизм всего охотнее обращается к этой диалектике, абсолютизируя в человеке все эгоистичное, властное, жестокое, темное. А в своих крайних, откровенно циничных проявлениях он рядится в тогу радикального, чуть ли не «революционного» учения, которое якобы, говоря человеку «правду» о его подлинных душевных силах – эгоистичности, своевластии, жестокости, гордыне, освобождает эти силы от моральных запретов, взрывает нравственный строй сознания человека, с тем чтобы аморальное стало по одному субъективному хотению самым «моральным».