- Знаете, что надо было сделать? - азартно спросил Гусаров, когда Волошин доложил, что за решеткой остались всего семь человек. - Не вмешиваться! Пусть бы они перемочили друг друга. А мы бы им помогли с обрыва... Толку куда больше бы было!
Крылов хмыкнул.
- Кто возьмет на себя такое? Это же не сорок седьмой год. Тогда бандитов не убеждали и адвокатов к ним не приглашали. Оказал сопротивление, пытался убежать - пуля! А задержали - тоже разговор короткий: в течение десяти дней судили и расстреливали. За пять лет покончили с послевоенным бандитизмом и все оружие изъяли!
- Да, Игнат Филиппович, царствие ему небесное, много лихих историй о тех временах рассказывал, - кивнул Нырков. - Кстати, он вполне мог всех этих ублюдков в карьере закопать. Старые опера - люди другой закалки. Сейчас таких нет...
- Совсем нет? - снова хмыкнул Крылов. - А Лис?
Нырков тяжело вздохнул.
- Лис, конечно, парень крутой. Ну и где он?
В кабинете наступила тишина. Бывший начальник Центрального уголовного розыска Коренев, по прозвищу Лис, отбывал срок в ИТК-13 Свердловской области.
* * *
- Операция "Капкан" навела шороху в криминальном мире Тиходонска. Пахальян и Квасков содержались не в обычной следственной тюрьме, а в изоляторе ФСК, где действительно обеспечивалась изоляция арестованных, потому руководить своими группировками не могли.
Потрепанные, деморализованные ленгородцы и речпортовцы "залегли на дно", несколько дней никто даже не собирал дань с торговцев "Супермаркета" и обслуги пассажирских теплоходов и грузового порта, что вызвало у тех сильное беспокойство. К тому же свято место пусто не бывает и рэкетом занялись заезжие бригады.
А тут еще Крылов наложил арест на счета АО "Алмаз" и ассоциации "Свет", назначив подробную ревизию их финансово-хозяйственной деятельности, привлек к этому налоговую инспекцию.
Вконец растерянные группировщики попытались как обычно "наехать" на ревизоров, но оказалось, что те прикрыты спецназом. В результате бригадир и три "быка" с травмами различной тяжести оказались на нарах следственного изолятора.
Под надежной физической защитой находились свидетели по делу и следователи, причем люди Ныркова подвергали жесткому прессингу каждого, кто пытался войти с ними в контакт. Такого в Тиходонске еще не было.
По городу пошел слух, что за двух авторитетов взялись всерьез и "отмазаться" на этот раз им не удастся. А если так, то завтра могут ущучить и других.
Всерьез встревожило заинтересованных лиц вторжение на исконные территории залетных чужаков. Стоит промедлить - и за свои же зоны влияния придется воевать!
Одним словом, существующая в криминальном мире стабильность нарушилась, что грозило большими осложнениями.
Человек, который в период всеобщей растерянности и бездействия попытается поставить ситуацию под контроль, может приобрести большой авторитет. Руководитель богатяновской группировки Шаман это понимал и потому решил сыграть по высшей ставке.
* * *
Несмотря на громкое "импортное" название; "Супермаркет" представлял из себя довольно гнусный вещевой рынок, который в былые времена обозначали более соответствующим словом "толкучка".
Огороженный хлипким заборчиком участок вытоптанной, утрамбованной земли был тесно заставлен павильонами, палатками, крытыми торговыми рядами и импровизированными прилавками из ящиков, табуреток или составленных в ряд стульев, завешанных стандартным товаром: ширпотребом из Турции, Китая и Эмиратов.
За каждое торговое место надо было платить дважды: в кассу рынка при входе и контролерам территории, регулярно обходящим шеренги продавцов. Уже три дня дань собирали какие-то новые молодчики, которых никто в Тиходонске не знал. Впрочем, обитателям "Супермаркета" было все равно, кому отдавать деньги.
На четвертый день к открытию рынка на пяти машинах прибыли люди Шамана.
Рынду впервые взяли на "дело".
- Присмотримся, как ты в махаловке, - сказал Баркас.
Он регулярно приходил на "пятачок", заходил в киоск к Нине. Минут через двадцать свет гас. Потом этот промежуток стал сокращаться и наконец совсем исчез: зашел, свет погас, через десять минут вышел, свет зажегся опять. Однажды Рында, влекомый болезненным любопытством, подкрался сбоку: Баркас сидел на прилавке и громко кряхтел, Нина возилась внизу.
- С девчонки получай половину ставки, - приказал Баркас после этого случая.
Рында молча кивнул. Ему не хотелось разговаривать о бригадиром. Тот не обратил внимания на перемену в настроении контролера, по-трезвому он и сам не был склонен к разговорам.
Рында проработал в бригаде уже месяц. Он склонил Самвела полностью переключиться на реализацию наркоты под Шаманом. Когда заезжие чеченцы неожиданно "наехали" на "пятачок", Рында вкрутую схлестнулся с ними махался ножом и дубинкой против трех ножей, пока не подоспели Череп с Тренером. Что интересно: страха не было, только злость и желание уничтожить врага. Теперь он не боялся и Амбала, если бы вдруг вернулась самая первая ночь дежурства, он бы смог сделать то, что следовало: и ключицу перебить, и яйца - всмятку, и ногами добить...
Наверное те, кто к нему присматривался, остались довольны. Баркас неожиданно заехал утром и привычно скомандовал:
- Собирайся. Все вроде у тебя нормально. Присмотримся, какой ты в махаловке.
В машине сидел Рэмбо - накачанный красавчик, когдато он занимал призовые места в соревнованиях культуристов. Потом Баркас это запретил:
- Пусть бабы и пидоры голыми показываются! Нам уважение нужно. И страх!
Кроме Рэмбо в салоне находился мрачный увалень Доска и незнакомый крепыш, под курткой которого ощущалось что-то твердое.
- Запомни, - не здороваясь сказал Рембо, - когда едем на "дело", очень важна точность. Опоздали на разборку - считаемся проигравшими: все на нас вешается. Раньше - тоже не надо: могут подумать, что подлянку затеваем, и сразу начнут мочить. Важно - минута в минуту. Ты понял?