Рыцари знали, что многие не вернутся домой, страх витал в воздухе, этим объяснялись их грустные лица. — Но мы умрем с честью и достоинством, сражаясь за родную землю, — продолжил король.
Квинтисенса стоящая рядом с ним, как подобает девушке разглядывала платья благородных девиц.
— Фу Антонио, какая безвкусица, разве уважающая себя дама сможет надеть на себя желтое платье? Вовсе нет, на это способна лишь неотесанная деревенщина, — высказала свое мнение Квинта.
— Приветствую тебя, святой отец, — послышался голос короля, Антонио сразу понял, что его величество обращается к нему. Он приклонил голову, как того подобает при встрече с королем, а затем проговорил.
— Ваше величество, Король Пирацент второй своего имени, правитель Эльсильдора и Малахии.
— Рад вас видеть, сегодня вы мои гости, присаживайтесь на свободные места, пейте вино и угощайтесь изысканными блюдами, с тобой слуга Господа поговорим на рассвете или после полудня, завтра.
— Хорошо мой король, — проговорил Антонио, затем взял за руку Квинту и они уселись едва ли не в самом конце. Прибывшие ранее инквизиторы различных рангов почитались королем, поэтому сидели максимально близко к нему, но те кто опоздал на пир, располагались где придется, к счастью для них качество еды были для всех одинаковым, разве что короля чествовали более вкусными блюдами нежели его вассалов.
— Ваше величество говоришь? — спросила Квинтисенса, отломив руками кусок мяса, а затем жадно запихнув его в рот. В действиях девушки виднелись деревенские повадки, и хоть она отчаянно пыталась соответствовать городским устоям, получалось это не всегда. Пускай девушка критиковала эльсильдорских дам, в их деревенских вкусах, ее повадки выдавали ее лучше всяких слов. — Ты правда мужчина из другого мира, в котором нет королей, признаешь Пирацента своим правителем?
— Да нет конечно, просто здесь так принято, единственным правителем над собой я признаю Господа Бога, ну и еще старший братьев, к их советам я порой прислушиваюсь, но признаюсь честно очень редко.
На столе стояли десятки блюд, поэтому Антонио принялся истреблять пищу, пожалуй это был самый великолепный прием за все время пребывания в этом мире, даже каша Квинтисенсы была не столько вкусна, оно и понятно, эту пищу готовили лучшие эльсильдорские повара, для короля и его свиты.
— Антонио, а знаешь, я так скучаю по дому, хочу прогуляться по улицам деревни, встретить знакомых, искупаться в водах Ривениса, переступить порог родного дома, упасть на кровать, и просто смотреть в потолок, чувствовать себя в том месте где я родилась.
— Когда-то все-таки мы отвоюем твой дом, и ты сможешь вернуться туда. Как же я завидую тебе.
— Почему? — спросила она посмотрев ему в глаза, а затем отложила обглоданную кость на скатерть
— У меня не будет возможности вернуться, хотя порой я скучаю о своем мире, он другой, совершенно.
— И какой же он?
— Ты все равно не поймешь.
— Но я постараюсь, — проговорила девушка приложившись к вину.
— Мой мир когда ты был, таким как твой, но это было восемьсот лет назад, я ведь прибыл к вам из 2021 года.
— Из какого? — едва ли не подавившись вином, переспросила она.
— Да, ты не ослышалась, когда-то и в этом мире будут спутниковые тарелки, интернет, космические корабли, самолеты, смартфоны, компьютеры, и даже будь он неладен Тик-Ток.
— Что ты сейчас сказал? Это какие-то непонятные для меня слова, — на ее лице виднелось полное изумление, девушке казалось будто даже в магических книгах нет настолько запутанных слов, она пыталась разобрать их и предположить с чем связан то или иное слово, но удавалось это крайне туго.
— Я же говорил, что ты не поймешь, — ухмыльнулся он.
Когда пир был окончен, подвыпившие лорды, рыцари и их дамы, стали потихоньку разбредаться.
Дорадос вместе с Квинтисенсой отправились гулять по прекрасным улочкам столицы. В глазах прохожих виднелось разочарование и страх, по площадям маршировали рыцари, гремя своими доспехами. В лавках и портах говорили о надвигающемся крахе королевства, ведали друг друга страшные истории о зверствах дентросийской армии.
Проходя мимо набережной, им встретился Филипок, едва продрав глаза он покинул борт, после чего направился на поиски своих товарищей.
— Вот вы где, а я проснулся, вышел на палубу и думаю, где ты усатый делся.
— Мы не стали тебя будить, а пошли на прием к королю.
— Именно так все и было, — ответила подвыпившая Квинтисенса, едва ли стоящая на ногах.
— Да ты девица знатно так причастилась, похоже кому-то пора спать.
— Да Луциан, отведи Квинтисенсу в королевские покои, а я разыщу короля, — сказал Антонио и поцеловал девушку, после чего направился в сторону замка, который виднелся со всех концов города, величественно возвышаясь над округой.
— Эй, усатый, — окликнул его Филипок. — А куда мне идти? И нас вообще-то не пустят в королевский чертог.
— Сам разберешься куда идти, а стражи скажешь, что ты человек Антонио Дорадоса, они поймут.
— Вот так всегда, — возмутился он.
— Ладно Луциан, король все равно пьян, да и мы не особо трезвые, идете за мной, попытаюсь выбить для вас комнаты.
Инквизитор шагал по мощенной из камня площади, со всех сторон виднелись солдаты, испуганный люд, лошади и повозки. Как обычно, торговцы зазывали народ, чтобы тот купил их товары, но сегодня их голоса были унылы и нагоняли тоску. Весь город погряз в депрессии, ведь почти в каждом доме были родственники и друзья тех, кто пал в этой войне. Родственники рыцарей, лучников и пехотинцев жили в постоянном беспокойстве за родных им людей, да что там говорить, вся страна жила в страхе, будь то крестьянин или же король.
Когда они достигли королевских палат, так получилось, что было свободно только две комнаты, первую просторную и светлую предоставили Дорадосу и Квинтисенсе, а тусклая и маленькая досталась Филипку, но даже она вызвала у него восхищение, ведь он впервый раз был в королевском замке и удивлялся всему.
Антонио и Квинта остались наедине, он уложил ее на белоснежную кровать, снял платье и укрыв одеялом стал с наслаждением наблюдать за ее сном.
С приходом первых лучей, холодный утренний ветер разбудил их, до пробирая дрожи. Не спасало даже плотно укрытое одеяло.
— Почему так холодно? — спросила Квинтисенса, ее зубами можно было точить карандаши, а возможно даже мечи, так сильно они цокотали.
— Я слышал что в замках всегда холодно, приходиться мириться с этим ради безопасности.
— Я вот трясусь здесь, и вспоминаю как же тепло было дома, — с грустью проговорила Квинтисенса. — А ведь еще когда-то, будучи маленькой девочкой я мечтала стать принцессой, и жить во дворце, какой глупой я была.
— Не ну знаешь Квинта, моя кровь подальше от окна, так что мне теплее, — рассмеялся Дорадос.
— Это ты виноват, — показав пальцем на него, сказала девушка.
Увидев удивленное лицо мужчина она продолжила.
— Ты ведь раздел меня до нижнего белья, желал разглядеть мое тело, поэтому я замерзла.
— Даже в мыслях не было, — сделав невинное лицо, проговорил
— Чего не было в мыслях? — с ухмылкой спросила девушка.
— Не было в моих мыслях делать так, чтобы тебе стало холодно, а вот насчет тела, ты права, тут я каюсь.
— Ладно развратник, тебя вроде бы как король звал.
— Он заходил? — испугался Антонио, переведя взгляд на дверь.
— Нет, ты вчера просто слишком много выпил.
— Я? — перебил ее Дорадос. — Да ты больше всех налегала на вино и закусывала мясом.
— А я то думаю отчего у меня болит голова.
— От мяса голова не болит, — ухмыльнулся он.
— А да? — рассмеялась Квинта нежно взглянув в его глаза. Девушка не стесняясь ходила по комнате в нижнем белье, и казалось с вожделением ждала того дня когда сможет бросить его и уединиться с этим мужчиной.