— Вы не подумайте мой король, я не трус, а сражался достойно, как воин, эта кровь, что на моих доспехах, пренадлежит порождениям ночи, бежать меня заставила армия врага на горизонте, и смерть всех товарищей, я дернул оттуда как понял, что остался один, все пали до единого, — с грустью проговорил он.
— Ты славный воин и поступил правильно, что ты мог сделать против армии врага? — хлопнув его по плечу, сказал король, он увидел как дернулись глаза часового, Пирацент обратил внимание, что тело солдата было изрядно побито, виднелись раны от клыков, но воин сдержался чтобы не закричать. — Молодец воин, я ценю мужество.
— Я думал нетопыри бросятся за мной, но спасло меня солнце и крест на груди, как только я стал бежать, оно взошло из-за горизонта и ночные твари улетели в лес оставив башню в покое.
— Молодец! Пойди к лекарю, пусть подлатает тебя, а затем в казарму поешь, отдохни, темные времена настали для Эльсильдора, вскоре твой меч нам понадобиться.
— Хорошо, ваше величество и спасибо за понимание, — он вытер окровавленную руку об запачканный плащ, затем протянул королю в надежде что он пожмет ее.
Король взглянув ему в глаза и с улыбкой крепко сжал ладонь.
— Вот это рукопожатия, — завопил воин. — Достойная сила истинного короля!
— Я ценю твою поддержку, — ответил Пирацент, а затем отправился в сторону трона.
Грандлина ринулась за ним, а воин устало отправился в сторону казарм.
Антонио
— Где же ты моя Квинтисенса? — задавался вопросом Антонио, он целый день ее искал, ходил по площадям расспрашивал людей, покуда не услышал позади голос какого-то воина.
— Постой, святой отец.
Это был простой городской страж, не самый молодой парень, сейчас туда берут всех, крестьян, бедных горожан и даже нищих, главное это умение держать оружие в руках.
Именно поэтому чаще всего они выглядели не очень подобающее, грязные волосы, гнилые зубы. С началом войны король Пирацент стал набирать в войско всех желающих. Как говорят, до этого стража набиралась исключительно из обеспеченных горожан, которые сами могли позволить себе добрый меч и доспех, но суровые времена требуют суровых решений.
— Ты говорят ищешь одну девушку? — продолжил он.
— Да, ее зовут Квинтисенса.
— Ходи за мной, — указал он рукой и повел Антонио по каким-то дворам и улочкам, похоже это были нищие трущобы, где собирались бедные беженцы со всех уголков страны, те кого еще не успели увезти инквизиторские борты. Они жили в проголодь, в ужасных условиях, спали на соломе. В этих районах нередко были случаи воровства и убийства. В какой-то момент голову Дорадоса посетила мысль, он стал подозревать, что человек идущий рядом вовсе не стражник, а какой-то преступник который заводит его все дальше и дальше. Со всех сторон виднелись голодные детские глаза, измазанные грязью.
— Нам сюда, — проговорил он, указав на какой-то подвал, откуда ужасно воняло.
— Точно сюда? — с удивлением и даже отвращением спросил Антонио.
— Да, ты не бойся, заходи.
Обычно когда так говорят, все указывает на то, что это ловушка. В его голове путались мысли, он не мог понять, что делает Квинтисенса в этом гадюшнике, ведь она была в королевском дворце, хоть при дворе никто не знает куда она делась, и даже подкупленные ней стражи молчали сложно рыбы, но это было последним местом, где мог представить ее Дорадос.
Он спустился в подвал, где было так тускло, словно темной ночью, на обшарпанной деревянной кровати, он увидел, едва ли видимый силуэт девушки и вздохнул с облегчением.
— Да это она, — проговорил Антонио. Она была без сознания или спала. На ее лице виднелись порезы, нет, скорее рваные раны. — Кто это сделал?
Антонио закричал и злобно взглянул на стража.
— Мы отбили ее у стаи волков, неподалеку от восточной заставы.
— Что она там делала? — перебил его инквизитор.
— Без малейшего понятия, конные отряды короля собирали весь народ, чтобы спрятать в столице, а мужчин брали в ополчение, там выделили жилье здесь, дали место для казармы, в этой комнате мы оборудовали лазарет.
Антонио осмотрелся и едва ли смог различить колбы с лекарствами стоящие на полках.
— Я могу ее забрать сейчас, — Дорадос с улыбкой стал разглядывать белоснежное лицо девушки.
— Да, думаю придворный лекарь или маг сможет излечить ее лучше, чем мы здесь со своей кустарной медициной.
— Как вы вообще здесь? Вижу условия ужасные.
— Нам ли горевать? Да в деревни мы жили в разы лучше, но теперь там опасно, а тут хоть и ходим полуголодные, зато в относительной безопасности, к тому же кто держит оружие в руках, тот получает двойную норму.
— Это хорошо, я ее забираю. Вот только у меня вопрос, как тебя отблагодарить, и всех вас. Вы ведь спасли ее и…
— Выпивка, парочку бутылей вина или деньги, вот что могло скрасить наш день.
— Хорошо, вот держи, — проговорил Антонио, передав монету.
— Отлично, можем забирать свою красавицу, больше не теряй ее, — рассмеялся воин.
— Спасибо тебе друг, — хлопнув по плечу, сказал Антонио, а затем взял Квинтисенсу на руки. Его взгляд зацепила львиная шерсть лежавшая на кровати.
"Волков же рыжих не бывает? Или в этом мире возможно все" — эти мысль насквозь прошила его голову, но так же быстро отошла, мужчина понял, что жертв среди горожан нет, стало быть это просто совпадение. Хотя вполне возможно девушка ходила питаться кровью за стены. Эти мысли долго не выходили из его головы. Он тащил ее, любуясь прекрасным лицом, а затем нежно прикоснувшись поцеловал Квинту в губы, в этот самый миг шрамы на нем будто растворились и вскоре Квинтисенса открыла глаза.
— Свет моей жизни, ты где была?
Девушка слезла с его рук и стала оправдываться.
Она взглянула на лево и на право, пронзая своим холодным взором здешних обитателей.
— Я, я… я пошла тебя искать, сон страшный поселил ужас в моем сердце, прости, мне просто хотелось помочь.
— Твои раны, он вмиг исчезли, ты ведьма? — задал прямой вопрос инквизитор, ему казалось, что он знал ответ, но все же боялся услышать его, но лучше горькая правда, чем сладкая ложь, подумал Антонио.
— Нет, вовсе нет, я лекарь, твой поцелуй смог затянуть мои раны и восстановить здоровье. Ты не знаешь эта вселенная Антонио, многое что здесь твориться, чуждо твоим понятиям и верованиям, но это не магия, а природа этого мира.
— В таком случае я вновь тебя поцелую.
Девушка наклонилась вперед и закрыв глаза, прошептала.
— Давай!
Он прикоснулся руками к ее щекам, а затем обхватил талию и прижавшись стал ее целовать.
По телу Квинты пробежался мороз, как тогда в первый раз.
Она тяжело вздохнув проговорила.
— Я люблю тебя Дорадос.
— А я тебя, моя Квинтисенса.
Грандлина и Пирацент
Они вышли на крышу замка и стремительно взглянули в сторону оккупированных территорий, вражеские лагеря виднелись от края до края, а со стороны лесов доносился стук топоров.
Солнце застыло в зените, давая свет, благодатным полям, и зеленым рощам. Над Дентросийской армией шел дождь, темные грозовые тучи издавали блики, которые освещали небо, они торопливо мчались в сторону столицы, а вскоре застыли над ней, погрузив мир во тьму.
Как только солнце пропало, из пещер, лесов и болот стали вылетать дети ночи, ужасный нетопыри, они кружили над войском захватчиков, сопровождая его в пути.
Воины Энтерии рубили лес, поджигали поля, расправлялись с пленными.
Над прекрасными лугами поднялся густой дым, пожарища заставили их почернеть.
— Что они делают? — вскричал король, вглядываясь вдаль.
— Они рубят священные деревья, которым тысячи лет.
— Это не самая страшная беда, Энтерия хочет срубить корень тысячелетней истории Эльсильдора, стерев наш народ.
Дентросийские рабочие упорно трудились над возведением осадных башен, катапульт, и тарана, все это делалось из только что срубленных деревьев.