Широкие улицы города, щедро покрыл черный густой дым, да так что на расстоянии вытянутой руки было трудно отличить мужчин от женщин.
Со стороны восточных ворот, накатывался словно гром, сокрушающий стены, удар тарана. С треском ломались доски, но защитники не унывали и бросали огромные каменные глыбы прямиком через машикули. Мгновением позже под стенами слышались крики, дентросийские солдаты падали, щедро усеивали траву своими телами и кровью поливали землю.
Арбалетчики и лучники стремительно осыпали нападавших стрелами, отправляя врагов прямиком в залы Элиндора. Уставившись на обитую черной кожей осадную башню, которая с каждой секундой становилась все ближе, Антонио сжимал руку Квинтисенсы, и вспоминал как действовали герои в подобных ситуациях в его любимых фильмах.
— Близиться конец, кто сможет остановить врага? — вскричал стоящий рядом ополченец, его глаза нервно забегали, он сеял панику в рядах противника, но ловкий рыцарь в миг отреагировал и перебросил его через стены, прямо на бегущих врагов.
Больше никто не посмел деморализовать армию, ведь никому не хотелось полететь за стены, расшибиться в лепешку об холодную землю.
Защитники превозмогая страх, продолжали держать оборону, несмотря на смерть товарищей и обстрелы катапульт, и безпощадные рои стрел, что безпрерывно осыпали стены.
С каким бы упорством защитники не отгоняли дентросийских рыцарей, но таран сделал свое дело, деревянные ворота рухнули придавив под собой двоих атакующих воинов, которые спешили то ли первыми ограбить поселение, а то ли оприходовать беззащитных горожанок, но что удалось точно, первыми отправиться в уютные залы Элиндора.
Мгновением позже десятки рыцарей в темных доспехах с воплем ринулись напролом, разгребая деревянные ошметки дубовых ворот.
Все это время в их стороны летели камни. Стрелы поражали каждого кто пытался сделать хоть шаг вперед, высунувшись из-за укрытия.
Не прошло и минуты, как дентросийская братия разобрав преграды, ринулась в бой скрестив мечи с защитниками.
В ушах звенели звуки жестокого боя, тупые удары молотов проносились по шлемам рыцарей, сбивая воинов с ног, нередко круша черепа.
Нападающие с натиском и с упорством достойным лучшего применения, штурмовали баррикады, что были выстроены перед боем из подручных средств: камней, мешков с песком, и прочим природным мусором. Импровизированные укрепления защищали многочисленные воины из регулярной армии, горожане с пиками и вилами, позади которых на небольшом возвышении, укрытые деревянным балками, выстроился многочисленные ряды лучников.
Они беспощадно поливали врагов градом стрел. Со стен позади полилось раскаленное масло, прямо на головы тех кто решился пройтись под воротами, их крики заполнили улицы и также же быстро стихали, смерть этих несчастных была быстрой. Машикули стали настоящим проклятием для дентросийцев. Оттуда вместе с горящем маслом и смолой вырывалась смерть, катились камни и мчали стрелы. На этот жесткий шаг защитники пошли только после того как ворота пали, и враг ринулся в пролом. До этого момента, они ограничивались более гуманными средствами.
Бой продолжался, а когда воины увязли, в смертоносной схватке, на полной скаку ворвалась конница, преодолевая деревянные и каменные заграждения ворвалась в ряды противоборствующих солдат, хлынула сдавливаюищим потоком, проламывая щиты и вонзая копья.
С сияющими мечами и лощеной гривой конница наводила ужас на врагов, с кавалерийскими копьями наперевес, они сносили как ряды защитников, так и своих, не разбираясь в порыве боя, сметая их словно мусор.
Но и грозные рыцари закованные в тяжелые латы были беззащитны перед кипящим маслом, которое щедро лилось со стен, на их головы, оно заливалось прямо под доспех, убивая не только всадников, но и их несчастных лошадей, кожа которых покрывалась ужасными волдырями. Криком наполнилась округа, и визгом пораженный коней.
Площадь прямо за стеной, на которой еще вчера простой люд торговал овощами, где велись дружеские разговоры, и происходили главные события города, превратилась в кровавое месиво. До сотни доходило количество трупов. Крики и вопли умирающих застыли в ушах. Звон оружия пронзал сознание, внушая ужас в сердца как защитников, так и нападающих. Реки крови щедро лились брусчатке столицы.
Здесь сражались все, солдаты регулярной армии, простые горожане, вчерашние воры и преступники, которые сегодня вышли на защиту поселения и отдали свою жизнь за свободу других.
Антонио продолжал смотреть на всех это со стен, не зная что делать, как вдруг его ухватила чья-то рука и стала тянуть за монашескую рясу. Инквизитор тревожно взглянул, сердце заколотилось.
— Попался усатый, а ну давай сюда кошелек, — раздался голос Филипка, парень рассмеялся во все горло.
Антонио с тремором в руках взглянул на него. Он был в красном кафтане и сильно выделялся из толпы, такие одеяния обычно носили пехотинцы самых низших рангов, на какой помойке достал Луциан это шмотье, было непонятно, но выглядел он в нем, довольно забавно.
— Ты как здесь? — удивленно взглянул Антонио, его голос был неуверенным, будто страх наполнил его сердце и похоже внезапное прикосновение не прошло даром.
Квинта улыбнулась, было понятно, что она рада видеть Луциана, и в то же время ее забавлял его шутовской прикид.
— Я это… уже выздоровел, а ты что думал усатый? Нежели полагал Луциан не придет? Ну как я мог не явиться на такое зрелище? В небе летают нетопыри, снизу люди рубят друг другу головы.
— Где нетопыри? — с испугом спросил Антонио, а затем судорожно взглянул на небо. На его лице читался страх, он хоть и был не беспочвенный, но в данный момент небо было чисто, но это пока, до захода солнца.
— Да не сейчас, они ночью появятся, — рассмеялся Филипок, хлопнув его по плечу.
— Ну ты даешь Луциан, тут и так нервы на пределе, а ты еще хватаешь за руки, не стыдно? — суровым голосом спросил Антонио.
Филипок отвернул взгляд и ничего не ответил, а лишь смотрел на красочную битву, что шла снизу.
— Стреляй! — послышался голос не самого молодого артиллериста, он махнул рукой, а стоящий рядом с ним парень стукнул молотком по механизму, баллиста с грохотом выстрелила.
Со стен летели горящие каменные ядра и ошметки каменных стен.
Они сносили сооружения во вражеском лагере, сжигали палатки и сеяли смерть в рыцарских рядах. Баллисты ловко выхлестывали воинов из толпы, пронзая их наповал.
Две осадные башни уже были близко, они приближались довольно быстро, но планы Энтерия были разрушены, когда на стены взошла чародейка, в красном платье. Градлина отпила из бокала вино, после чего бросила его на пол, послышался звук битого стекла.
Советница прошлась мимо короля, грациозно вглядываясь ему в глаза.
— Госпожа, — раскрыв рот, проговорил Пирацент, его челюсть едва ли не отвалилась, от красоты этой женщины, прекрасное платье, глубокое декольте, и сияющая улыбка. В ее руках была какая-то книга с магическими узорами на обложке, она тихонько прикоснулась руками к королю и прошептала.
— Прикрой меня!
От возбуждения король покраснел, ведь даже не мог подумать, что советница настолько красива, всегда она одевалась относительно скромно, а тут такое великолепие. К тому же эта женщина никогда не приближалась к нему настолько близко, что аромат ее сладких губ витал в воздухе.
— Я тебя понял, сейчас прикажу лучникам, — неуверенно и заикаясь ответил он.
Ее лицо вмиг покрылось грустью, она трепетно взглянула на книгу и провела пальцами по обложке. Женщина шла будто на казнь, вглядываясь в черный шрифт гримуара, она с трепетом шла вперед стараясь не думать о худом.
Чародейка взошла на самый край. Эльсильдорские стрелки организовали ей отличное прикрытие и захлестывали каждого кто посмел направить свой лук в ее сторону.
Тяжело вздохнув, женщина торопливо склонилась над старинной книгой и перебирая ее ветхие листы, стала читать, у нее была заранее заготовленная закладка на нужной странице.