— Похоже лес просыпается, слышишь, как поют ночные Атрии, этим ведьмам палец в рот не клади, отгрызут по локоть.
— Смотри ка, — завороженно прошептал Антонио, вглядываясь на синие свечение во тьме. Оно мерцало синим цветом, переливаясь с едва ли заметным желтым оттенком. Магический свет стал распускаться как огненный цветок, переливаясь в Филнарит.
— Да все в порядке, моя чародейка говорит, что уже на подходе.
— Ты здесь не один?
— Нас, много, очень много, так что будь уверен, сегодня мы вернемся с головой Энтерии.
— Или с головой Дреймора, — рассмеялся Антонио.
Одавир в то же время поил лошадь, которая все время куда-то поглядывала. Было видно, что кобыле не по себе в этом жутком месте, да и самим наездником было не шибко лучше, Антонио трясло словно малое дитя, в отличие от бессмертного Одавира, который топчет эту землю первую сотню лет, Антонио по-прежнему был смертным и страх присутствовал в его сердце.
— Ну это вряд ли, нам главное этого монстра не допустить в этот мир, а что будет с ним дальше, меня мало интересует, — проговорил Одавир швырнув ведро в кусты. — Вали отсюда блохастая Атрия, вот же ведьма болотная, затаилась в кустах.
— Кто такая, она эта Атрия? — поинтересовался Антонио.
— Ты какой-то странный, не видел их что ли ни разу? — удивился чародей.
— Да нет вроде бы, я пол жизни провел на Малахии, остальное время в Эльсильдоре, — соврал Антонио.
— А когда успел нажить Энтерию во враги? — с подозрением спросил Одавир.
— Когда она убила мою невесту, принеся войну в королевство, не так давно, — с ненавистью в голосе ответил инквизитор.
— Понимаю, она многих мучила, убивала, пыталась и меня уничтожить, отделался магическим шрамом на все лицо, с тех самых пор никак не могу избавиться от него.
— Ужас конечно, и что никак нельзя снять эти чары?
— Только лишив Энтерию силы, а это как ты понимаешь не возможно, во всяком случае пока, эта рана, она имеет немного другое свойство, чем увечье от кинжала или топора, — проговорил Одавир, забравшись на лошадь. — Садись друг, нас ждут великие дела.
Дорадос запрыгнул на рысака, на этот раз лошадь вел чародей.
— Я просто знаю туда дорогу, а ты нет, поэтому поведу я.
— Хорошо, веди меня чародей, — согласился Антонио.
Он доверился незнакомцу, ведь наверняка знал, что эта дорога ведет в один конец, из этого путешествия вернется одна из сторон. Силы добра победят или тьма поглотит этот мир.
Одавир скомандовал лошади ехать. Она будто очарованная его голосом слушалась и без остановок мчалась вперед.
— Скажи Одавир, чем ты ее напоил таким, что она уже битый час едет без перерыва.
— У нас чародеев свои методы, — рассмеялся мужчина. Они мчали среди темного леса, где не виднелся даже свет кровавой луны, что взошла над горизонтом, заставляя дрогнуть и больших и малых.
— Да чего же так темно? Почему солнце до сих пор не засияло над горизонтом или в этом месте всегда так? — спросил Антонио.
— Слышал, что самый темный час всегда перед рассветом? Так вот это вранье, сегодня солнце вряд ли взойдет, да и завтра тоже, покуда дух Дреймора не вернется в Фароус. Его власть закрывает солнце, а луна служит источником силы, для детей ночи, она наполнилась кровью, потому что так захотел Дреймор. Кровь символ его власти.
— Мы остановим его вместе.
— Хотелось бы в это верить, — проговорил Одавир. Как вдруг перед ними засиял свет, он издавался со стороны старого храма, что расположился впереди. — Ну вот мы и приехали.
Одавир спрыгнул с лошади и принялся осматриваться.
— Это обитель Дреймора? — спросил Антонио, с трепетом взирая на пожелтевшие каменые стены. Среди густой травы виднелись жуткие статуи.
Прямо за ними виднелись руины некогда великого храма. Свет которого, слегка слепил глаза, делая невозможным рассмотреть его ни разу не прищурившись.
— Говорят он был до небес, хотя на деле же я помню его вовсе иным, не, таким как говорят слуги Дреймора. Ведьмы вообще любят преувеличить, как ты сам видишь, это вполне целые здания, лишь с частично обрушенными перекрытиями и стенами, — вел рассказ Одавир.
Они стали приближаться все ближе и ближе. Антонио казалось будто статуи не сводят с него глаз, боялся что те оживут в самый неподходящий момент, словно в фильмах ужасов, но жажда мести вела его вперед. Мужчина был рад следовать к цели в компании чародея и пускай он относился к ним с подозрением, но четкое осознание того, на что те способны у него было.
Холодный ветер терзал листья на заросшей поляне, клонил ветви к земле.
— Жутковатое место, ты собрался идти внутрь.
— Да, в подземных туннелях есть много чего интересного, возможно даже разгадка к того как уничтожить Дреймора.
— Где твои чародеи? Может соберемся всей толпой и направимся туда, — предложил Антонио, все время осматриваясь по сторонам, с трепетом разглядывая каждый куст. Ему было не по себе, мужчина вспомнил как в юности, будучи совсем молодым парнем, он любил прогуливаться по-ночному кладбищу в одиночку, но одно дело бродить там где все мертвы, а другое жить в мире, где даже покойник не может дать тебе гарантию, что он не восстанет в самый жуткий миг.
— Мои люди делают свою работу, не переживай, когда настанет нужный момент, они выйдут на сцену.
— Ох уж не нравится мне все это, ты только посмотри на эти статуи, ну и рожи, жуть какая-то. Не дай Бог они оживут, — с опаской проговорил Антонио. Ледяной ветер терзал его одежду, казалось будто он хватал его за руки, холодил лицо, развевал волосы. Казалось будто это не проведение природы, а словно происки злой ведьмы, что желает убить их. Даже в жутких подвалах башни Нелинор, было не так страшно, здесь пробрало до дрожи, это зловещее место вызвало панические атаки. Ему казалось будто кто-то вдали все время смотрит на них, всякий раз из нового места. Но мужчина гнал дурные мысли прочь, пытаясь не казаться трусом перед довольно смелым чародеем, несмотря на это сердце сжималось, от осознания того, что ждет их впереди. Дорадос понимал, что ничего хорошего там нет, только мрак и смерть, что скрывается за каждым углом, за каждой дверью поджидает кровожадный монстр. Во всяком случае именно такой хаос и дикий ужас творился в его голове, всякий раз, когда он смотрел на руины древнего храма.
Его поток мыслей перебил чей-то рев, пронзительный и жуткий. Антонио взглянул на источник звука и смог под луной разглядеть силуэт, что своим размахом крыльев в формой, напоминал гигантскую птицу, человека с крыльями и перьями, он зарычал и прыгнул с самой высокой башни, ударился об землю и растворился, обратившись в черную жидкость.
— Что это было? — прошептал Антонио, ему было трудно выдать из себя хотя бы слово, но Одавир услышал его, а страх в глазах, подтвердил опасения. Дорадос впал в ступор. Его руки тряслись словно у ребенка, которого напугали бабаем. Антонио осознал, что никакой он не герой, а настоящий трус, который пришел сюда, чтобы обнажить свой страх.
— Это друг мой, была гарпия, но ты не бойся, она сбежала, ведь перед моей силой сокрушаются враги, они чувствуют мощь светлого мага и бегут, желая спастись.
— Знаешь Одавир, а я ведь трус, пугаюсь здесь всего, — проговорил Антонио.
— Нет друг, ты герой, — возразил чародей.
— С чего это вдруг? — удивился инквизитор.
— Ты одиночку пошел сюда, практически на смерть, поверь мало кто решался подойти сюда так близко, обычно это заканчивалось смертью, после встречи со здешними обитателями, а ты пошел сюда, и пойдешь со мной внутрь, верно?
— Верно, — подтвердил Антонио, его голос по-прежнему дрожал, но мужчина понимал, назад дороги нет.
Глава 35.1
Ночь накрыла своим темным одеялом округу, поглотила весь мир, и лишь кровавая луна зловеще улыбалась освещая горы, луга и леса.
Антонио и Одавир неторопливым, осторожным шагом подошли к входу в храм. Напряжение не спадало ни на секунду, это место по настоящему угнетало, еще никогда Дорадосу не было так страшно. Он боялся неведомого, то с чем раньше сталкиваться не доводилось.