Глава двадцать первая. СМС-ка.
Мама мурлыкала и облизывалась, скребла идеально-ровными ногтями столешницу, оставляя глубокие борозды и производя, на изумление Волкам, длинные завитые стружки.
Я могла бы показать в точности такой же фокус, но мои ногти были не такими ухоженными и красивыми, как мамины.
Папа с прищуром смотрел, как наблюдает за появлением стружек тётя Валя.
-- Сейчас я настроюсь, -- гнетущим тоном пообещала мама, -- и пойду искать Акакия.
-- Да что его искать! -- вскинулась я. -- Он живёт у Клюевых, потому что друг семьи.
-- Ага, ага... -- томно протянула мама, гипнотизируя Эдика, которому, похоже, очень захотелось спрятаться под стол. -- Значит, мы пойдём в лес... выберем местечко поинтереснее... кажется, где-то здесь неподалёку у них были руины какого-то завода, м-м-м... очаровательнейшее место, да!.. Мы пойдём туда, а Эдик сбегает и позовёт друга своей семьи, правда же, Эдик, ты позовёшь? Мрр?
-- Мама, Косич... э... Акакий, он сказал, что и Эдика убьёт тоже.
-- Ах, какая незадача! -- пропела мама. -- Значит, я сама пойду к другу Акашеньке и вызову на беседу... а вы, если хотите, можете быть зрителями! Я устрою ему мастер-класс по разделыванию о-у-вэ!
-- Разделыванию кого? -- переспросил папа.
-- Особо умных вампиров! -- горячо воскликнула мама и вскочила, воздевая руки к потолку. -- Теоретическую часть я прочитаю прямо сейчас! Особо умных вампиров сначала ловят, потом связывают, а потом распиливают тупой ножовкой на ломти толщиной по полсантиметра!
-- И зачем так тонко? -- усмехнулся папа.
-- Для моего пущего удовольствия!
Кроме папы и меня никто больше не засмеялся и даже не улыбнулся.
-- Ладно, -- папа, отсмеявшись, тоже встал. -- А теперь давайте чай пить, по случаю приезда Карины. Я как раз вчера прикупил тортик, как знал, хоть мне никаких снов провидческих не снилось...
Все дружно одобрили идею тортика с чаем. Очевидно, не у меня одной всё происходящее не желало укладываться в голове.
Особенный энтузиазм исходил от Эдика. Конечно, будущий тесть его, вроде, уже принял, осталось заслужить одобрение будущей тёщи. Эдика сразу стало много, он мыл чашки, ставил на стол, мыл-протирал-подавал тарелки, открывал-разрезал-раздавал тортик... а у меня в кармане вибрировал смс-кой телефон.
Я аккуратно вытянула его и посмотрела на номер. Незнакомый. Так, а теперь текст... да тут целая поэма!
"Наденька! Мы с тобой пока ещё не знакомы, но знай, я люблю твою маму больше своей жизни, и то, что она не берёт трубку, доводит меня до исступления! Мне не мила жизнь, в которой её нет рядом со мной! Если только она рядом с тобой, передай, что один короткий звонок вынет меня из петли. Я не могу больше так жить и скоро повешусь. Я не шучу. Дядя Серёжа."
Ого!
Я молча передала телефон маме.
Она быстро пробежала текст послания взглядом и демонически расхохоталась. Эдик постарался скрыться за холодильником, тётя Валя тепло улыбнулась, а Волки, похоже, получали чисто эстетическое наслаждение, наблюдая за моей мамой. Она была прекрасна в гневе! Одёрнув рукавчики белой блузки, вышитой голубыми анютиными глазками, мама уложила перед собой мой телефон, потом свой. Произвела некоторые действия с обоими, потом мой отодвинула ко мне (я тут же спрятала его назад, в карман) и изящно нажала пару кнопок на своём.
Рыдающий мужской голос заполнил собой всю кухню:
-- Кариночка! Девочка моя любимая! Ты здесь, ты со мной! Я уже снимаю петлю, я уже слезаю с табуретки, я уже... -- кряхтенье и грохот, приглушённая ругань, -- я уже... практически... слез, уфф...
-- Серёжа, что за истерики? -- с непередаваемой обволакивающей ленцой в голосе ласково поинтересовалась мама. -- Что ты там себе напридумывал?
-- Что ты меня больше не любишь, дорогая моя, свет очей моих, прохлада моего сердца! Скажи же мне, скажи же, что ты любишь! Что вернёшься ко мне и будешь всегда со мной, до конца дней наших!..
-- Он знает, что ты вампир? -- одними губами спросил папа, и мама скривилась, качая головой.
Теперь смеялись все, стараясь не попадать в эфир "громкой связи".
-- Серёжа, что ты такое говоришь? -- продолжала мама сеанс бесконтактного гипноза. -- Конечно, я вернусь к тебе! Но сейчас -- не могу, ты понимаешь?
-- Кариночка! Я понимаю! Я готов ждать тебя целую вечность, лишь бы ты хотя бы раз в день принимала мои звонки! А лучше чаще! А лучше всегда, когда я хочу позвонить тебе, обещаю, я не надоем тебе звонками! Но скажи же мне, скажи же мне честно, ты больше ничего от меня не скрываешь? Я могу быть уверен в том, что там, в этих Фру... Фре... Фра...
-- Фролищах, -- подсказала мама.
-- В этих твоих Фролищах тебя ждёт только дочка? Что ты не поехала, чтобы вернуться к своему бывшему мужу? Кариночка! -- в голосе прорезалась такая дикая на фоне общих слёз требовательность, что мама вздохнула:
-- Ну конечно, ты можешь быть в этом уверен.
-- Кариночка, дай мне слово!
-- Слово.
-- Кариночка, поклянись!
-- Клянусь.
-- Кариночка, поклянись вечным покоем твоей мамочки!
-- Серёжа!
-- Да?
-- Если ты немедленно не заткнёшься, я к тебе никогда не вернусь.
Долгая пауза прерывалась только нервной икотой слушателей.
-- Да, Кариночка, хорошо, Кариночка, я всё понял, Кариночка, спасибо тебе, душа моя, спасибо большое, за то, что ты у меня есть! Всё, я уже исчезаю, скажи только, когда я смогу тебя снова услышать?
Мама окинула нас страдальческим взглядом и устало проговорила:
-- Я скоро позвоню тебе.
-- О, любовь моя! Я буду ждать твоего звонка! Я дождусь твоего звонка! Я...
-- До свидания, Серёжа.
-- До свидания, любовь моя! Дево...
Мама отключила телефон и небрежно сгребла его со стола в сумку.
-- Мой нынешний, -- пояснила она, и мне показалось, что я даже понимаю, откуда эта печаль в голосе.
Все дружно посмеялись над истерикой "нынешнего" моей мамы, приступили к чаепитию. Очень скоро беседа, посвящённая воспоминаниям о прошлом и планам на будущее объединила всех... и только мне что-то становилось всё грустнее с каждой минутой.
Чувство было такое, словно надвигалось нечто неотвратимое, очень плохое, избежать которого мне -- да, лично мне! -- не удастся, и из-за меня всё пойдёт наперекосяк...
Мама уже отошла после разговора с дядей Серёжей -- интересно, узнала бы я хотя бы как его зовут, если б он не отыскал где-то мой номер телефона? Она ведь привыкла скрывать от меня подробности своей личной жизни! Даже просила пару раз называть Кариной, а не мамой, когда к нам приходили гости.
Снова завибрировал мой телефон. Ещё одна смс-ка? Неужели дядя Серёжа ещё не всё сказал?
Номер снова был незнакомым. Я усмехнулась. А что, с мамы сталось бы завести пару-тройку "нынешних" одновременно!
Открыв послание, я наскоро прицепила на лицо улыбку, чтобы не выбиваться из общей массы сидящих за столом, а потом бочком, осторожненько выбралась к дверям.
-- Надя? -- спросили разом мама, папа и Эдик, и я ответила неопределённым жестом, означавшим, что у меня появилось экстренное дело в уборной.
Родители и любовь всей моей жизни вернулись к рассказу Вулфа и Анчоуса о том, как они вспоминали, получив моё приглашение, те ли это самые Фролищи, куда удалился от жизни мирской их друг и вожак Скорпион.
В темноте коридора белые на чёрном буквы смс-ки смотрелись особенно зловеще: "Надя! Это я. Я жду тебя у руин ЛПК, уверен, знаешь где это. Поверь, если ты придёшь сама, всем будет лучше и тол под вашим домом так и не взорвётся. А если мы заметим, что вы покидаете уютное гнёздышко, выпорхнете все разом на тот свет."