Когда он и капитан Матанса с "Ла Фортуны" сидели за завтраком, явились "зазывалы", и объявили, что их стараниями большой арабский караван решил повернуть к фактории Гальего. Тут же закипели приготовления к встрече. Чтобы помочь проводникам отыскать дорогу и почтить приближающегося арабского монго, или вождя, одна из пушек начало стрелять через равные промежутки времени.
Глава XLI. Отблеск плавильни
- Обычно в это время года караванов не бывает, - заметил Антони капитану, когда они сидели рядом на пристани и курили, наблюдая, как Хуан деятельно руководит разгрузкой "Ла Фортуны". Команда талями тащила из люков тюки и ящики, над водой разносились ее дружные возгласы. Между кораблем и берегом сновали плоты и широкие лодки. Утро было одуряюще жаркое, воздух в долине висел неподвижно. Лодки скользили по воде, колебля бархатистые тени загонов. Антони то и дело снимал широкополую пальмовую шляпу и утирал пот.
"Так бронза потеет в огне, - думал дон Руис, который видел, как переплавляют пушки, - а потом металл оседает - враз." Он и сам размяк этим утром; склонен к воспоминаниям. Трудно сосредоточиться.
- Ох, - сказал он. - Я думал, караваны просто приходят и приходят. - Вид у него был бледный. Антони рассмеялся и передал ему фляжку... Обоим полегчало.
- Нет, обычно они приходят в ноябре, когда начинается сухой сезон. "Ла Фортуна" притянула их, как магнит. Некоторое время назад я послал зазывал в горы к одному из главных фулахских монго Али-Мами из Фута-Джаллона. Он - арабский правитель, ему принадлежат обширные владения. Они тянутся на север и на восток к Тимбо, не знаю точно, как далеко. Мои люди вернулись сегодня утром и сообщили, что старый разбойник прочесал ближние и дальние окрестности, собрал большой караван и послал со своим племянником, Амахом-де-Беллахом.
...Амах, кстати, очень толковый и приятный молодой мусульманин, темнокожий, но своего рода аристократ. Мы с ним дружим к обоюдной выгоде. Он пытается обратить меня в свою веру и пригласил погостить в столицу своего дяди. Я, может быть, еще и съезжу.
...Ну ладно, они появятся не раньше, чем через несколько часов... еще по глотку... подкрепляет, а?.. Мы вполне успеем познакомить вас с факторией. Я имею привычку обходить ее каждое утро. - Он нахлобучил шляпу. Они встали, и, беседуя, прошли по пристани в большой сарай.
- Мы отстроили его после пожара, что случился тут во время нашего приезда, - пояснил Антони. - Маленькие постройки на склоне - тоже склады. Сами знаете, не стоит класть все яйца в одну корзину. В этом сарае обычно идет торговля.
Под приятной тенью пальмового навеса капитан с любопытством огляделся.
Строение было длинное, вроде амбара, с люками в крыше. Сейчас люки были открыты, и через них опускали объемистые тюки с товаром, приготовляясь к встрече каравана. У кого-то на крыше выскользнул из рук рулон полосатой ткани и в темноте змеей заструился вниз. Сверху послышались крики и сиплый смех. Половина кру оставили тюки и бросились ловить материю. Они в ней запутались. Фердинандо пришлось наводить порядок с бичом в руках.
Тем не менее сарай гудел от взволнованного, громкого говора, пения, свиста и ритмичного притоптывания. Под эти звуки груз "Ла Фортуны" катили с пристани и спускали через отверстия в крыше или вкатывали в дверь. Во всем был привкус торжества; все ликовало той бескорыстной радостью, которую испытывает эфиоп, любуясь на изобилие. Кру орали. Тележка на канатах разъезжала из конца в конец сарая, под ней раскачивалась сетка с тюками и цепляющимися черными мальчишками, которые, визжа от сладкого ужаса, парили в воздухе. Когда они проносились под гротескной тенью балок и окон, разделившей сарай на яркие клетки, казалось, большие темно-коричневые мухи бьются в огромной паутине. В тысяче солнечных лучей выплясывали пылинки, и капитан скорее видел, чем слышал звуки, пронизывающие все помещение, ибо самый воздух дрожал от низкого, но быстрого и нервного барабанного боя. Антони и дона Руиса встретили радостным смехом и гомоном; блестящие пуговицы, толстые ноги и обтягивающие штаны капитана вызвали такой восторг, что иные из зрителей закатывали глаза, сверкая белыми, как и оскаленные в улыбке зубы, белками.
- Весело у вас! - сказал дон Руис, на котором уже сказывались выпитые полпинты коньяка.
- Здесь это единственный способ сделать что-либо быстро, - ответил Антони. - Песни и суматоха. Если отбивать правильный ритм, можно двигать горы. - Он указал на двух молодых негров у дверей, которые самозабвенно лупили в два маленьких барабана. Иссиня-черный мандинго покачнулся, пританцовывая под огромным тюком. Дон Руис рассмеялся; негр, видя это, дружелюбно отозвался раскатистым, как у гориллы, хохотом.