- Без всякого преувеличения, - отвечал Чибо.
- Но это не все, мой юный друг. Гавана раскололась на два лагеря, лагерь генерал-губернатора и лагерь генерального интенданта. Положение занятное. Несколько лет назад при большом недовольстве был учрежден пост интенданта для проведения налоговой реформы. Финансовая власть от генерал-губернатора перешла к интенданту. Пф! Что происходит? Второй присланный сюда интендант - родной брат Варравы. В сравнении с его хваткой тиски турецкого паши - нежные ручки молочницы. Корова - Mein Gott! выдоена до капли! Интендант опасный человек, ловкий политик, и он сколачивает свою банду. К моему приезду сюда он, и сеньор Санта-Мария, и им подобные, перехватывают все казенные доходы. Бедный старый генерал-губернатор в отчаянии. Во мне он видит нежданного союзника. Он посылает за мной и плачется мне в жилетку. "Дайте мне возможность, - говорит он, - получать хотя бы мое жалованье. Интендант и сеньор Санта-Мария объединились в Каса да Консолидасьон. Они патриоты. Я - всего лишь вице-король".
...Это было семь лет назад, мой мальчик. Старый генерал-губернатор уехал домой бедняком. Ужасно. Но вот приезжает новый. Он тоже относительно беден, но он великий идальго и очень хитрый человек. Очень тихо мы подкапываемся под интенданта. Солдатам теперь платят из дохода. Я становлюсь главой Каса да Консолидасьон. Какие-то деньги уходят в Испанию. Мы блюдем, гм, относительную честность, ибо нам предстоит сражаться с ворами и мы намерены победить. Но пока остается интендант - и сеньор Санта-Мария. Они сумели привлечь на свою сторону многих купцов, особенно тех, кто торгует рабами. Они защищают их от иностранных кредиторов. Теперь вам ясно? Ибо тут появляетесь вы, мой юный друг.
...Слушая вас сегодня утром, я ощутил прилив вдохновения. Я понял, как устранить мою давнюю головную боль, как припугнуть друзей интенданта, обеспечить генерал-губернатору независимый доход и помочь иностранным купцам стребовать долги. Теперь достаточно будет пригрозить. Сеньор Гальего послужит наглядным примером. Мне нужны были вы, чтобы свести два и два, "Ариостатику" и "Черного Ангела". - Он похлопал по документам.
- Сеньор, я вам благодарен. Вы получите свои деньги, ибо под этим предлогом мы сможем действовать. Испанские власти и моего хозяина можно убедить. Каковы бы ни были старые законы, иностранных купцов надо защищать, а негодяев наказывать. Я считаю, что возмещение вашего иска будет своего рода наградой за вашу поездку в Африку. В таком деле мы можем доверять лишь человеку, кровно заинтересованному в успехе. Вы поняли? Вы едете? От этого многое зависит. Многое! - Герр Мейер внезапно забеспокоился.
- Это может быть небезопасно, сеньор. Думайте сами - и прислушивайтесь к нашим словам. Случалось, гордиевы узлы рассекали мечами. Я сам... - рот его немного скривился. - Jawohl! Верно, что я могу умереть в любую секунду! - Он закончил на этой скорбной ноте.
- Я поеду, - сказал Антони.
Карло похлопал его по плечу.
- Люди не все такие мошенники, как вы думаете, мой юный иезуит, - сказал он.
- Ах, Карло, вы, право слово, перегибаете, - отвечал Антони с досадой. - Я имел право задать герру Мейеру эти вопросы.
- Полноте, полноте! Разве обязательно старым и молодым псам цапаться? - воскликнул Мейер. Он сунул документы под мышку и с победным видом двинулся к дверям. - Мы встретились в счастливый час, - продолжал он. - Теперь еще одно. Получите от управляющего Гальего подтверждение, даже если вам придется вздернуть его на дыбу. Это жизненно важно. Если будут сложности, известите меня. Ах, мой друг Карло, полагаюсь на вас. Давайте и сейчас, как встарь, действовать заодно. Я сегодня же увижу генерал-губернатора и сообщу вам его решение. Не то что бы я в нем сомневался. Приготовьтесь, дон Антонио, посетить дворец. Его Превосходительство желает лично знать своих порученцев.
- Не следует ли удостовериться, что "Ариостатика" не снимется с якоря раньше времени, герр Мейер? - сказал Антони.
- Ах, что за мудрое дитя привели вы ко мне сегодня, Карло, вскричал Мейер. - Его слова - доллары. Jawohl, я за этим прослежу. Приказ портовому начальству, тихо. А теперь, auf wiedersehen. - Он открыл дверь и на виду у клерков поклонился вежливо и отчужденно, словно только что уладил будничное дело.
Антони вышел на улицу как в лихорадке. "В Африку! - крикнул он, садясь в экипаж. Карло хохотнул - и назвал адрес всего лишь по соседству.
На пути к Гальего они подобрали Хуана. Он стоял у обочины в прежней матросской одежде, но с новой, окованной серебром гитарой под мышкой. Вид у него был дурацкий.