- Не буду обманывать Ваше Превосходительство, моя роль тут очень невелика. Я всего лишь нечаянно обронил замечание, которое позволило герру Мейеру...
- Полноте! - воскликнул губернатор. - Не умаляйте своих заслуг. Но я вижу, вы честны даже в таких мелочах, а это на Кубе по крайней мере новость. Ваше случайное замечание пришлось как нельзя кстати. Продолжайте в том же роде. Однако, я полагаю, герр Мейер прислал с вами какие-то бумаги?
- Они здесь, - сказал Антони, кладя на стол опечатанный портфель.
- Вы яснее увидите ситуацию, - заметил генерал, вытаскивая и проглядывая документы, - если я скажу, что эти документы можно было доверить лишь человеку, кровно заинтересованному в их передаче по назначению. Сознаете ли вы, мой юный друг, - продолжал он, чуть шире открывая глаза, - что, проведай о содержании этого портфеля некие господа, ни вы, ни я здесь бы сейчас не сидели? Кстати, я уверен, что к вам уже присматриваются.
- Если Ваше Превосходительство мне доверяет, я готов пойти на неизбежный риск, - сказал Антони. - Верно, в деле замешаны и мои интересы, но мной движет не одна корысть, сударь. Я хотел бы, чтоб вы поняли. Нет, у меня есть иные побудительные причины. - Он заколебался.
- Говорите же, - сказал губернатор, - вы меня заинтриговали.
- Это дело как таковое, - выпалил Антони, - трудности, которые встают на пути, моя решимость их преодолеть. Я должен доказать себе, что справлюсь. Наверно, мне не следовало об этом говорить.
Губернатор сверкнул белозубой улыбкой. Он с минуту выстукивал пером по столу. Потом начал подписывать бумаги.
- Напротив, я рад, что вы это сказали, дон Антонио. Это значит, что мы не просто используем друг друга ради крупной суммы в звонкой монете. Мало того, я хочу сделать вам еще одно предложение именно потому, что вижу: вы - кабальеро, для которого деньги не составляют смысла существования. Все, что я скажу, останется между нами. Согласны?
- Даю слово молчать, о том, что сейчас услышу, но оставляю за собой право согласиться или не согласиться с вашим предложением после того, как его выслушаю.
- Само собой. Не думайте, что я тороплюсь поймать вас на слове. Напротив, вы увидите, что я до известной степени вручаю вам свою судьбу.
Он наклонился вперед и с минуту присыпал песком непросохшие чернила. Потом честно взглянул на Антони и продолжил.
- Сеньор, через несколько месяцев я возвращаюсь в Испанию. Я еду туда беднее, чем прибыл сюда шесть лет назад. Все было бы иначе, вступи я в игру, которую затеяли интендант и сеньор Санта-Мария. Мейер говорил вам о них? Тогда вам понятно, но, надо полагать, не вполне. "Игра" состоит в том, чтобы отделить Кубу от Испании. Времена тревожные, скорого улучшения не предвидится. В Европе назревает всеобщая война, и скоро мы будем на месяцы отрезаны от Мадрида. Здесь готовится мятеж. Мой преемник, маркиз де Сомеруэлос, вскоре останется один на один с так называемыми патриотами. Надо ли добавлять, что их патриотизм состоит в желании прибрать к рукам казенные доходы? Интендант имеет большие связи на родине. Лишь ценою огромных усилий мне удалось добиться, что моим преемником станет человек достойный, честный и умный, либерал, но преданный короне. Чтобы облегчить себе вступление в должность, он послал свою племянницу в Лос-Молинос. Для крупных кубинских землевладельцев очень важен общественный престиж. Я вдовец, и это создавало для меня известные сложности. Но теперь мы с сеньоритой завели вице-королевский двор. Когда мой преемник прибудет, он сможет опереться на преданных союзников. Конечно, сеньорите нелегко, ей пришлось отбросить многие устаревшие предрассудки. Но как вы, кажется, заметили сегодня утром в соборе, сеньорите нельзя отказать в редком обаянии.
Генерал наклонился вперед и рассмеялся, радуясь явному замешательству собеседника.
- Я вижу, вы до известной степени уже присоединились к нашему лагерю, - продолжал он. - И это прекрасно. Лунными ночами в садах Лос-Молиноса поют серенады. Голоса, впрочем, пока ужасные. Зато многие влиятельные молодые кабальеро перешли на нашу сторону, ибо, согласно декрету Долорес, ее служители должны хранить верность испанскому королю. У нас бывают обеды... и дуэли. Несколько особо рьяных патриотов были устранены - достойным путем. Теперь модно являться на званые вечера во дворец и целовать руку генерал-губернатору, а затем сеньорите. Когда ее дядюшка прибудет, то увидит, что уже снискал общую любовь. Патриотизм, представленный лишь интендантом и усатым сеньором Санта-Мария, скоро пойдет на убыль.
- Если вы хотите, чтобы я присоединился к хору воздыхателей под вашими окнами, - рассмеялся Антони, - то я приду.