- Ладно, как хочешь! Но меня это не остановит. В грезах о светлом будущем критика-искусствоведа, я кажется, утрачиваю индивидуальность. Можно ведь не напоминать, в скольких передрягах нас с тобой уличили до четырнадцати лет. А потом? Что потом?! Рутина даже не поглотила, а пропитала наши мозги и поступки, Вера. Считая это внутренним бунтом, я умываю руки с поприща тихони. Не мое амплуа. Имельда, будьте любезны упакуйте мне порцию утки в виде сандвича.
Олли любила высокие полеты мысли, но обычно, они снижались до уровня бреющих высот и сводились в тривиальному. Мадам Жамдри скрыла внезапное злорадство за учтивым кивком и демонстрируя подтянутую фигуру в свои -то годы «чуть за сорок девять», скрылась из вида.
Одно только омрачило сорвавшееся без сожаления приключение — Вера почти с горечью проводила взглядом портрет, который снова вернулся в недра рюкзака подруги. А так хотелось оставить его себе.
Над головой раздался глухой, но резкий хлопок, за которым последовал звук бьющегося стекла.
- О! Деду Ивэлиму от меня привет! - сказала Олли, словно это была самая заурядная штука в дома Фон Венерлиссов. - Решение уже вынесли?
Этот вопрос был задан с долей сочувствия. Переживания Веры проявились на лице во всей красе, придавая коже нездоровый сероватый оттенок.
Конец ознакомительного фрагмента
Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна - то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.
Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.
В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») — идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»
- Врач придет сразу после банкета. Так что..., - пронесся судорожный вздох, который приглушил стальной звон рухнувшей в мойку кухонной утвари. Именно так поступал Николо, который так же болезненно переносил малейшее упоминание о надуманном недуге старейшины семьи.
Симон долго противостоял супруге в ее желании узнать подробности завещания своего свекра. Лишь недавно мужчина уступил своей супруге и воспользовавшись служебным положением представил копию документа, по которому все имущество, в полном объеме переходило единственному сыну. Этот вариант немного успокоил Эстер, но теперь появилась новая фобия.
Будучи в здравом уме, старик мог изменить свою волю. И как только эта мысль укоренилась в голове невестки, началась тотальная слежка и тщательный отбор немногочисленных посетителей Ивэлима. Все ради того, чтобы исключить визит какого-нибудь доверенного лица или нотариуса.
Опасения были не безосновательными — судя по детализации звонков, за последние годы старик возобновил свое общение со старым другом юристом Пелиором Немфе. Тот факт, что Пелиор уже как пятнадцать лет отошел от дел, не особо успокаивал.
Только одно могло спасти женщину от подобной нервотрепки — признание Ивэлима Фон Венерлисса недееспособным.
Редко когда, Симон выходил из себя и эта идея была одной из тех, что доводила мужчину до бешенства. Однако, время, буйный нрав Ивэлима и способность жены к убеждению сделали свое грязное дело.
Старик, при малейшей перепаде настроения громил фамильный фарфор и хрусталь, разбивал антикварные статуэтки и часы, а самым излюбленным приемом было разорение винного погреба, о котором ходили легенды далеко за приделами страны.
Выбирая одну из самых редких бутылок вина, даже не отпив ни грамма, Ивэлим мог спокойно вылить ее содержимое в окно. И хорошо если так.
В свое время, были непоправимо испорчены два персидских ковра, купленных Эстер на аукционах Сотбис.
Грохот повторился и лицо Олли искренне выдало сожаление. Она знала, что подруга не любила пустых утешений и промолчала.
- Я, наверное, пойду, - деловито кашлянув, девушка резко встала из-за стола и закинула рюкзак на плечо.
- Николо, спасибо, очень вкусно было!
Вместо вежливого «пожалуйста» повар дернулся, будто его током ударило. До сих пор он стоял спиной к девочкам, согнувшись в три погибели над тушкой перепелки. Лицо Равалетти покраснело, не суля и грамма такта, но Олли обожала трудный нрав и непредсказуемость итальянца, так что ее слова были чистой воды вызовом.